Логотип сайта ПУТЕШЕСТВУЕМ ПО УКРАИНЕ

Личности в истории. Часть 1.


ПЕРЕЙТИ К 2-й ЧАСТИ

Оглавление

Антонович В.Б.

Аскольд и Дир

Богун Иван

Боплан

Витовт

Вишневецкие

Владимир

Выговский

Гедимин

Гиреи

Гонта Иван

Гулевичи

Даниил Романович

Дорошенко Петр

Жолкевский Станислав

Кисель Адам

Лев Данилович

Мазепа-Колединский

Наливайко

Нечай Даниил

Олег

Палей (Палий) Семен

Потемкин Григорий Александрович

Радзивиллы

Сангушки

Сирко Иван Дмитриевич

Хмельницкий Зиновий Богдан

Чарторыйские

Страница с картой разделов


Антонович В.Б.

В начало страницы

"Антонович Владимир Бонифатиевич — доктор русской истории, ординарный профессор Киевского университета, родился в 1834 г. в Киевской губ.; окончил курс во 2-й одесской гимназии, поступил в 1850 г. в Киевский университет на медицинский факультет, но затем перешел на историко-филологический, который окончил кандидатом в 1860 г. С 1860—1863 гг. состоял преподавателем в киевской 1-й гимназии и в кадетском корпусе; в 1863 г. поступил на службу в канцелярию генерал-губернатора и был откомандирован для занятий во временную комиссию для разработки древних актов, в которой состоял главным редактором до 1880 г. В 1870 г. удостоен степени магистра русской истории, в 1878 г. степени доктора и избран ординарным профессором русской истории. В 1880 г. избран деканом историко-филологического факультета; занимал эту должность до 1883 г. В 1872 г. назначен заведовать Мюнц-кабинетом и музеем древностей Киевского университета, неоднократно получал от университета командировки с учеными целями, написал множество исследований по истории юго-западного края: "О казачестве", "Об унии", "О промышленности Юго-Западного края", "О курганах" и проч., редактировал и издавал различные исторические материалы." Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Богун Иван

В начало страницы

"Полковник винницкий. Защищаясь и нападая всюду с изумительной отвагой, он поражал врагов своею быстротою, необыкновенною деятельностью и хитростью. Дорого обходилась полякам борьба с Б., и они потом даже стали избегать с ним встречи, несмотря на более превосходные свои силы. Его имя было грозою для всего польского войска, и коронный гетман при переговорах с Богданом Хмельницким не раз ставил ему условием мира — выдачу Б. Известность его начинается с 1651 г., когда Калиновский с огромным войском подступил к Виннице. Войска в распоряжении у Б. было так мало, что он и не надеялся отстоять город, а составил план лишь задержать поляков, пока подойдет войско Хмельницкого. Оставив часть войска в городе, Б. с другою частью вступил в бой с неприятелем; но после первой же стычки обратился в бегство, перешел Буг, изрубил лед на нем, и когда наутро вода снова покрылась тонкою ледяною корою, приказал набросать соломы и затем заперся в соседнем монастыре. Последовавшее за Богуном польское войско потеряло множество людей благодаря этой уловке. Рассерженный Калиновский захотел теперь силою взять Б., но все его нападения и на город, и монастырь были с успехом отражаемы казаками, а вылазки последних, особенно самого Б. на третий день осады, совершенно расстроили польское войско. Не помог Калиновскому и подошедший в это время отряд Дмитрия Вишневецкого; под прикрытием последнего поляки искали только спасения в бегстве, оставив весь свой обоз неприятелю.

После несчастного для казаков Берестечского сражения с уходом Хмельницкого начались смуты в их войске. Одни избирали своим начальником Джеджалыка, которому и оставил Хмельницкий, уходя из табора, команду над войском, другие — Богуна, третьи еще какого-нибудь вождя; каждая партия повиновалась только своему начальнику и не хотела поступать так, как хотел избранный другою партией. Не уступали в спорах своим подчиненным и сами начальники, и при такой-то безурядице очень много терпело казацкое войско от поляков, а на берегах реки Пляшовой едва не погибло, если бы не искусство и отвага Б., успевшего ночью перевести казаков через реку, оставив полякам свой обоз. Вернувшийся вскоре гетман, как известно, не успел склонить хана снова явиться с войском, не успел он и в своих переговорах с коронным гетманом; а поляки между тем неистовствовали, войско собственное было рассеяно, оставалось одно средство — поднять Украйну на защиту своего отечества. Б. и тут явился самым лучшим пособником Хмельницкого: он поднял почти всех бужан, собрал с них значительную сумму для найма татар и вообще своею деятельностью и воззваниями пробуждал и поддерживал в жителях упорство. С своими бужанами он успел укрепить Белую Церковь, отстоять ее от вражеских нападений и вовремя подкрепил Богдана Хмельницкого, приведя к нему более 10000 казаков, после чего сейчас начались мирные переговоры между Хмельницким и поляками, приведшие к Белоцерковскому миру (1651). Через два года (1653) во вновь начавшейся войне Б. удалось с 4000 казаков отстоять Монастырище, которое осаждал Чарнецкий с войском в 15000 человек. Здесь он прибег к следующего рода хитрости. Переодел часть казаков в татарское платье и велел им с криком напасть на неприятеля, а сам с остальными ударил на него с другой стороны. Поляки, думая, что к казакам пришла татарская орда, бросили свой обоз и бежали от Монастырища. За Чарнецким следовало еще более сильное ополчение поляков в Малороссию, задавшееся целью истребить совершенно все казачество. Тогда Хмельницкий на Чигиринском сейме предложил раде отдаться в подданство одному из названных им четырех государей, явно склоняясь вместе со старыми казаками на сторону московского. Молодые же, предводимые Б., сильно протестовали против этого подданства; в пространной речи Б. указал все тягости его и тем увлек на свою сторону даже некоторых из старых казаков. Но в 1654 г., как известно, уже явился Бутурлин для принятия присяги от казаков Алексею Михайловичу. Б. отказался от нее со всем Побужьем, и неизвестно, принял ли он ее впоследствии. Но, не присягая московскому государю, Б. и не изменял ему, не стал в ряды врагов Малороссии, несмотря на все их увещания, а продолжал дело защиты своего отечества от поляков. Так, он отразил нападение коронного гетмана на Умань (1555), отстоял Брацлав от Чарнецкого, помог Хмельницкому одержать победу над польским войском под Белой Церковью и, преследуя татарскую орду, в короткое время изгнал всех татар из Украйны, отняв у них и пленников и награбленное добро. Изгнание орды едва ли не было его последним подвигом на защиту своего отечества; по смерти Хмельницкого он в 1658 г. был увлечен Виговским, перешел на сторону поляков и вступил в борьбу против своих же соотечественников. В последний раз его имя упоминается в 1663 г., когда он в походе Яна-Казимира к Глухову следовал за ним с Чарнецким, участвовал в опустошении Малороссии и своею храбростью немало способствовал победе поляков над московским войском около Переяславля (в нояб. 1663). Время † его неизвестно." Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Боплан

В начало страницы

Боплан Гийом (Guillaume le Vasseur de Beauplan) — инженер-строитель, автор "Описания Украйны", родом француз. Он служил более 17 лет в польской службе при королях Сигизмунде III и сыне его Владиславе IV в звании старшего капитана артиллерии и королевского инженера. Большую часть этого времени он провел в Малороссии, занимался здесь постройкою слобод и крепостей, в 1637 г. участвовал в сражении под Кумейками (возле Корсуня), где гетман Потоцкий разбил наголову казаков; в своих разъездах по Украйне хорошо ознакомился с украинскими степями и течением Днепра (от Киева до нын. Александровска), произвел множество измерений и близко наблюдал как самих казаков, так крымцев и татар буджакских, произведших при нем ряд опустошительных набегов на Малороссию и пограничные польские области. Около 1649 г. вернулся на родину, во Францию, и в следующем году предпринял издание своего труда под заглавием: "Description d'Ukraine, qui sont plusieurs provinces du Royaume de Pologne, contenues depuis les confins de la Moscovie jusques aux limites de la Transilvanie. Ensemble leurs moeurs, facons de vivre et de faire la guerre". В 1660 г. "Описание Украйны" вышло 2-м изданием, а через два года появилось оно в латинском переводе, в известном сборнике "Geographia Blaviana", во II т., в 1704 г. в английском пореводе, в 1780 году — немецком; в 1822 г. — польском (в Немцевичевом "Zbior pamietnikow historycznych o dawney Polsce", т. III), и, наконец, в 1832 г.: — в русском переводе О. Устрялова, под заглавием "Описание Украйны".

Все сочинение распадается на 7 глав: в первой ("Описание Украйны") описаны физические свойства страны, города и замечательные места, в особенности Днепровские пороги, и затем нравы и обычаи запорожских казаков. Во второй ("Описание Крыма") — делается подробное описание Таврического полуострова, в третьей ("О крымских татарах") — образа жизни их и набегов и сражений с казаками и Польшей; в четвертой ("Об украинских казаках") — говорится о житье украинских казаков, их нравах и обычаях, и, наконец, о морских их походах и разорении ими малоазийских городов (по рассказам казаков); пятая глава ("Об избрании королей польских") посвящена рассказу об избрании польских королей, о составе сеймов, о коренных законах и правах королевских; в шестой ("О вольностях польского дворянства") — указываются права и привилегии польских дворян; и, наконец, в седьмой ("О нравах польского дворянства") — рассказывается образ жизни поляков.

Хотя Б. и не задавался целью писать истории своего времени, тем не менее его "Описание" является чрезвычайно важным пособием для русск. истории. Помимо довольно подробного описания быта казаков, тогда уже вполне сложившегося, он много сообщает и о крымцах и поляках; и по своей правдивости и широкой наблюдательности он обыкновенно ставится наряду с самыми лучшими иностранцами, писавшими о России — Флетчером, Олеарием и др.

От Б. еще остались три карты Украйны, сделанные им на основании многолетних измерений. Первая вышла в 1648 г. под заглавием "Delineatio generalis camporum desertorum, vulgo Ucraina, cum adjacentibus provinciis". Вторая карта вышла в 1650 г. под заглавием: "Delineatio specialis et accurata Ucrainae, cum suis Palatinatibus et districtibus, provinciisque adjacentibus". В 1660 г. издана и третья карта: "Carte de l'Ukrainie contenant plusieurs provinces comprises entre les confins de Moscovie et les limites de Transilvanie". Эта карта, собственно, и принадлежит к "Описанию Украйны", и ею-то Б. более всего дорожил — более, нежели своим сочинением. Из них у нас переиздана только была первая карта, в соч. Бантыш-Каменского "История Малой России" (изд. 3-е). Немцевич же приложил к своему переводу весьма неверный и в уменьшенном размере снимок с 3-й карты. Ср. "Описание Украйны" 1832 г., соч. Аделунга "Ubersicht der Reisenden" и ст. его о картах в "Журн. Мин. просв." (1840, № 4 и 5); кроме того, Н. Устрялова в "Энц. лекс." Плюшара. Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Вишневецкие

В начало страницы

Князья — угасший древний литовско-русский род; писались также князьями Корибут-В. по происхождению от Корибута-Димитрия, сына великого князя литовского Ольгерда Гедиминовича. Правнук Корибута-Димитрия, Солтан, основавший по сказанию замок Вишневец [ныне местечко в Кременецком уезде Волынской губернии (см. Вишневец). Здесь до сих пор сохранилась древняя православная церковь, относящаяся ко времени, предшествовавшему отпадению В. Кроме этого местечка и многих других имений на Волыни, Литве и в Киевской области, князьям В. принадлежали еще обширные земли на левой стороне Днепра (см. Вишневеччина)], первый начал именовать себя князем Корибут-В. Брат Солтана, Василий, имел сына Михаила, который и стал родоначальником князей В. От сыновей Михаила, Ивана и Александра, произошли две линии князей В., из которых вторая пресеклась на польском короле Михаиле (†1673), а первая — на князе Михаиле Сервации, гетмане литовском († 1744). Первая линия дала следующих замечательных деятелей. Димитрий Иванович, знаменитый воин, любимый вождь казаков, воспетый в народных южно-русских песнях под именем Байды, был грозой татар. Когда польский король запретил ему беспокоить татар и вмешиваться в дела Молдавии, он в 1557 г. предложил свои услуги царю Иоанну Грозному. Последний вызвал его в Москву, дал ему в поместье г. Белев и поручил ему командование отрядом. В 1563 г. князь Димитрий бежал из Москвы. В это время молдавские бояре, недовольные своим господарем Стефаном IX, призвали к себе Димитрия. Престарелый князь с немногочисленной дружиной отправился в Молдавию, но был взят в плен и предан мучительной казни в Константинополе (1564). Народная песня о мученической смерти его напечатана в "Сборнике украинских песен" Лисенка (вып. 3). Брат Димитрия, князь Константин Иванович, староста житомирский, присягая в 1569 г. на унию Литвы с Польшей, от имени всех волынских магнатов просил короля не принуждать их к другой вере. Но сын его, князь Константин Константинович (1564-1641), воевода чермнорусский, староста кременецкий, по убеждению иезуитов перешел в 1595 г. в латинство. Он принял ревностное участие в Лже-Димитрии 1-м, познакомил его с своим свояком Юрием Мнишеком и, собрав вольницу, последовал за ним в Россию. Когда самозванец погиб, князь Константин был отпущен в Польшу, но оттуда вторично привел отряд войска и действовал с ним при осаде Троицко-Сергиевской лавры, а потом участвовал в походе королевича Владислава. Последний представитель этой линии и всего рода князей В., Михаил Серваций, род. в 1680 году, в свое время был известен как писатель в стихах и прозе. К второй линии князей В. принадлежат: 1) князь Адам Александрович, большой ревнитель православия; у него жил Отрепьев и впервые выдал себя за Димитрия. Князь Адам признал его царевичем и представил князю Константину Константиновичу. 2) Иеремия-Михаил, староста перемышльский, каневский и прасмыцкий, воевода русский, знаменитейший из князей В., род. в 1612 г., † в 1651 году. Родители его были православные, а мать его Раина Могилянка (урожденная молдавская княжна, двоюродная сестра киевского митрополита Петра Могилы), отличалась даже особенною приверженностью к православию: она клятвой обязала сына не изменять своей вере, но Иеремия не сохранил завета матери. Получив образование у иезуитов во Львове, он в 1631 г. перешел в католичество и с жаром принялся вводить латинство в своих обширных владениях. Знаменитый воин, он отличался высокомерием и необычайной жестокостью. Когда вспыхнуло восстание Хмельницкого, В. явился главным оплотом Польши и почти на одни собственные средства вел войну, в которой обе стороны выказывали одинаковое ожесточение (см. Хмельницкий). После победы под Берестечком Иеремия внезапно скончался. 3) Сын Иеремии, Mихаил, избран был в 1669 г. на польский престол, но четырехлетнее царствование его не было счастливо. При нем заключен был с Россией Андрусовский мир, а для соглашения с казаками учреждена была в 1670 г. комиссия в г. Остроге. Решения этой комиссии вынудили гетмана Дорошенко окончательно отдаться в подданство турецкого султана. Весною в 1672 году многочисленное турецкое войско вторгнулось в Подолию и под начальством самого султана Магомета IV овладело Каменец-Подольским. С турками заключен был позорный Бучацкий мир (1672), но он не был подтвержден Речью Посполитой, и война с турками возгорелась снова. Спеша к войску, собравшемуся против турок под Хотином, король Михаил умер во Львове 10 ноября 1673 г., всего 33 лет от роду. По смерти Михаила Сервация и прекращения рода В. имения их перешли сперва к Огинским и Замойским, а затем к Плятеру, Пржездзецким, Бржостовским и Виельгорским. Ср. А. Длугопольский, "Вишневец и его князья" ("Вестник Западной России", 1868 г., кн. 6-8); A. Boniecki, "Poczet rodow w wielkiem ksiestwie litewskiem w XV i XVI wieku" (Варшава, 1887).

В начало страницы

Владимир

В начало страницы

Владимир Святославич, в крещении Василий — чтимый православною церковью за крещение Руси святым и равноапостольным вел. кн. киевский, сын Святослава Игоревича от Малуши, ключницы св. Ольги, род. в начале второй половины X в. Летописные сказания о нем, как и вообще о первых Рюриковичах, как записанные позднее изображаемых ими событий в своих подробностях носят на себе легендарный характер или представляют как действительный факт догадки летописца о том, как должно было совершиться то или другое событие. Собираясь окончательно завоевать дунайскую Болгарию и навсегда поселиться в ней, вел. кн. Святослав разделил свою землю между сыновьями своими, которых оставлял на Руси как бы своими наместниками (970). Владимиру достался Новгород; он был обязан этим благодаря дяде своему по матери, Добрыне (см. это имя), с которым и отправился на новгородское княжение. В 972 г. Святослав убит был печенегами. В 977 г. вел. кн. Ярополк рассорился с братом, Олегом древлянским, который в этой ссоре погиб, а удел его взят Ярополком. Владимир, опасаясь властолюбивых стремлений брата, вместе с дядей бежал в Швецию, откуда года через два (979 г.) возвратился с варяжской дружиной в Новгород, занятый после его бегства наместниками Ярополка. Подкрепленный новгородским войском, В. выступил против Ярополка, известив, что идет на него. По пути к Киеву В. подошел к Полоцку, где княжил Рогволод. Дочь последнего Рогнеда была уже сговорена за Ярополка, но В. вознамерился взять ее в жены. Ответ Рогнеды на предложение В., что она "не разует сына робичича", т. е. не выйдет замуж за сына рабыня, должен был оскорбить не только князя, но и Добрыню, как брата Владимировой матери. За этим отказом последовало взятие В. Полоцка, убиение Рогволода и двух сыновей его, а Рогнеду В. взял себе в жены насильно. Заняв Киев, В. осадил Ярополка в Родне; вскоре Ярополк был убит в отцовском киевском дворце (980). Варяги, с помощью которых В. стал единым князем, требовали в дань себе с каждого жителя по две гривны, но скоро увидели невозможность добиться чего-нибудь от князя, хотя бы силою; они просили отпустить их в Грецию, и В. исполнил их просьбу, предупредив императора, чтобы он ни в каком случае не дозволял им возвращаться в Русь. Говоря о первых годах княжения Владимира, летописец выставляет на вид его ревность к языческой религии, его женолюбие и воинственность. На холме близ теремного дворца он поставил новый истукан Перуна с серебряною головою и идолы других божеств. То же делал в Новгороде дядя его, Добрыня. Кроме нескольких жен, Владимир, по словам летописца, имел до 800 наложниц. Во второй год по своем княжении (981) Владимир воевал с польским королем Мечиславом, взял Червень близ Хелма, Перемышль, Туров и др. города, известные под именем червенских (ныне Галиция). Радимичи, жившие по р. Сожи, и вятичи, жители берегов Оки и ее притоков, хотели отложиться от В., но были укрощены. Почти одновременно В. подчинил дани страну ятвягов, народа дикого, жившего в лесах и болотах нынешней Гродненской губернии. В благодарность за победы В. принес богам человеческие жертвы (см. св. Иоанн и Феодор — варяги). В 985 г. В. предпринял поход на камско-волжских болгар, богатый торговый народ. С Добрыней и новгородцами он отправился на судах вниз по Волге, а берегом шли его наемники или союзники, конные торки, в первый раз упоминаемые летописью. В. победил болгар и заключил с ними мирный договор, который обе стороны клялись не нарушать или тогда только нарушить, когда камень станет плавать, а хмель тонуть на воде. В 988 г. В. принял христианство. Рассказ об обстоятельствах, предшествовавших этому событию и сопровождавших его, не лишен вымыслов. В летописном повествовании об испытании вер слишком резко бросается в глаза восточно-христианская эрудиция, народившаяся после разделения церквей; взятие Корсуня, или Херсонеса, греческого города на юго-западном берегу Крыма, носит легендарный характер. Несомненно, что В. крестился в Корсуне и в то же время вступил в брак с греческой царевной Анной, сестрой императоров Василия и Константина. Из Корсуня он вывез первых духовных и необходимые принадлежности для богослужения. В Киеве В. крестил детей и народ. Последний крестился в Днепре, без явного сопротивления. Это зависело частью от того, что христианство уже не было новостью в Киеве, где еще при дяде В. был храм пророка Илии, а главным образом от того, что язычество русских славян не успело образовать правильной системы и не имело ни храмов, ни определенного сословия жрецов. Более живучести оказало язычество на севере, по соседству с финскими племенами, в Новгороде (см. Богомил и Добрыня), в Ростово-Суздальской земле (см. Ян Вышатич) и в Муромской (см. Константин св., муромский чудотворец).

В. деятельно занимался распространением христианской веры в подвластных ему землях: строил храмы, снабжал их утварью и т. д. В самом Киеве он построил церковь св. Василия и церковь Богородицы "Десятинную", названную так потому, что на содержание ее и ее духовенства шла десятая часть княжеских доходов. В Киеве и других городах он приказал брать у знатных граждан детей в обучение грамоте. Летописец говорит, что матери, провожая детей в школы, плакали о них, как о мертвых. Сам В. после крещения является под пером летописца преобразившимся, благодушным, проникнутым духом христианской любви. По сказанию летописца, он хотя сначала и согласился с представлениями духовных, вывезенных из Корсуня, о необходимости казнить злодеев, но потом, посоветовавшись с боярами и городскими старцами, установил наказывать преступников по старому обычаю, вирою. В. отличался племенной славянской веселостью: любил пиры и празднества, стараясь примирить эти удовольствия с требованиями христианской морали. Пиршества обыкновенно устраивались в дни больших церковных праздников или по случаю освящения храмов, и князь пировал в такие дни не с одними боярами: он созывал людей отовсюду, кормил и поил их, приказывал развозить пищу и питье по городу для тех, которые почему-либо лично не могли явиться на княжий двор. В то время Русь сильно беспокоили печенеги. Чтобы обезопасить от них Русь, В. строил новые города по рекам Десне, Остеру, Трубежу, Стугне, и населял их новгородскими славянами, кривичами, вятичами, даже чудью; укрепил стеной киевский Белгород, куда перевел многих жителей из других городов. В 993 г. В. воевал с хорватами, жившими по соседству с Галицией и Седмиградской областью. В том же году на Русь пришли печенеги, с которыми В. встретился на р. Трубеже. Эта встреча украшена в летописи поэтическим сказанием о поединке печенежского богатыря с киевским кожемякой, решившим дело в пользу русских. В 996 г. печенеги подступили к Василеву на р. Стугне; жизни В. угрожала при этом большая опасность (см. Васильков). Под 997 г. находим в летописи легендарное сказание об осаде печенегами Белгорода. К последним годам жизни В. наши историки приурочивают войну его с норвежским принцем Эриком, о которой говорит исландский летописец Стурлезон.

За год до смерти В. огорчен был сыном своим Ярославом, на которого собирался уже идти с войском. Но болезнь, а потом нападение печенегов на Русь задержали его. Среди приготовлений к походу на Новгород В. ум. в любимом селе своем Берестове 15 июля 1015 г. Бояре сначала скрывали смерть В., потому что он не сделал распоряжения относительно преемника себе. Тело его погребено в Киеве в Десятинной церкви. У В. было от пяти жен 11 сыновей: Вышеслав, Изяслав, Ярослав, Всеволод, Мстислав, Станислав, Святослав, Борис, Глеб, Позвизд, Судислав; двенадцатый, Святополк, был собственно сыном Ярополка. Матерью Бориса и Глеба считают княжну болгарскую, которую некоторые известия называют Милоликой; по другим известиям, они были детьми греческой царевны Анны Романовны, но по более достоверным сведениям, она имела только дочь, Марию-Доброгневу, бывшую за польским королем Казимиром I. См. "Полн. собр. лет.", т. I-X и XV, под всеми упоминаемыми в статье годами, и литературу по поводу 900-летия крещения Руси. Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон.Энциклопедический Словарь.

Владимир (древнее Владимер) Святославич - великий князь Киевский, в крещении Василий, святой и равноапостольный, сын Святослава Игоревича и Малуши , ключницы княгини Ольги. Традиционная история княжения Владимира, покоящаяся на "Повести временных лет" (начало XII в.), такова: Святослав, окончательно уходя на Дунай, поделил свое княжество на три части; Владимира, по просьбе новгородцев, он посадил в Новгороде (970). После смерти Святослава (972) произошла распря между Ярополком и Олегом Святославичами; последний пал (977). Опасаясь той же участи, Владимир бежал к варягам за море, через два года вернулся, занял Новгород, объявил войну Ярополку и присватался к Рогнеде , дочери полоцкого князя. Отказ Рогнеды привел к взятию Полоцка, гибели князя Рогволода и насильному захвату Рогнеды в жены Владимира. Когда Ярополк погиб, Владимир вокняжился в Киеве (980). Варяги, помогавшие Владимиру, потребовали дани, но Владимир избавился от них, частью разослав их по городам, частью услав в Византию. В 981 г. Владимир покоряет червенские города, в 982 г. идет на вятичей, в 983 г. - на ятвягов, после чего гибнут в Киеве варяги-христиане, отец и сын (отец отказался выдать сына в жертву богам) В 984 г. - поход на радимичей, в 985 г. - поход на болгар, не известно каких - волжских или дунайских. В 986 г. явились к Владимиру послы-миссионеры: болгаре-магометане, хозарские евреи, "немцы" от папы и грек-"философ". Только последний заронил в душу Владимира семена христианства. По совету бояр и старцев, Владимир отправил посольство для испытания вере; лучшей оказалась греческая. Бояре и старцы, руководясь примером Ольги, посоветовали Владимиру креститься (987). Владимир пошел войною на Корсунь (Херсонес в Крыму), осадил и взял город. На требование у императоров руки их сестры, царевны Анны, они ответили Владимиру согласием, под условием крещения. По прибытии царевны, Владимир крестился в Корсуни; затем разрушил в Киеве идолов и крестил киевлян (988). После крещения Владимир совершил еще несколько походов, успешно отбивался от печенегов, строил против них города. Как христианин, Владимир заботился о просвещении (ему приписывается основание первой школы) и о построении церквей, даровав одной из них десятину (996). Владимир не казнил "разбойников", "боясь греха". Но "епископы" посоветовали, и Владимир установил казнь, скоро, однако, вновь замененную вирой (часть платы за убийство, которая шла в пользу князя. Термин этот известен только древнерусскому языку; у др. славян соответствующее понятие передавалось словом вражьда). Владимир разослал по областям сыновей. Один из них, Ярослав Новгородский, отложился. Владимир готовился к походу на сына, но заболел и умер 15 июля 1015 г. Насколько Владимир до крещения был ярым язычником (обновление культа, человеческая жертва) и женолюбцем (5 жен, 800 наложниц), настолько после крещения он является образцом князя-христианина. Его щедрость сказывалась в богатейших пирах и обильной милостыни. Такова традиция, ученая разработка и критика которой свелась к разбору известий летописи по существу, к сопоставлению их с известиями других русских источников, свидетельствами иностранцев (византийцев, арабов, одного армянина, западноевропейцев, исландской саги), данными былин; были выяснены состав и источники летописного предания. Результаты этой работы, в общем, следующие. Владимир вступил на киевский стол в 978, а не в 980 г. Известия о варягах и о Рогнеде сомнительны; жертвоприношение отрока-варяга относится к первым месяцам княжения Владимира; оно, быть может, является выдумкой летописца (мнение Костомарова, не разделяемое большинством ученых). Легенда о женолюбии Владимира, являясь позднейшей вставкой в древнейший летописный свод (Шахматов), не подтверждается другими известиями и не правдоподобна; она составлена по аналогии с библейской историей Соломона и для оттенения контраста с последующей христианской жизнью Владимира (Костомаров, Голубинский). В обновлении языческого культа иные ученые (Соловьев, Завитневич) видят результат реакции язычества против христианских тенденций и терпимости времен Ярополка. Другие признают и в этом известии преувеличение. Главной темой ученых изысканий является крещение Руси. Известие о приходе посольства является, по-видимому, отдельным сказанием, входившим, по Шахматову, в древнейший летописный свод. Самое содержание речей послов и Владимира признается измышлением автора сказания; голый факт прихода послов одними отвергается как неправдоподобный (Костомаров), другими признается возможным (Голубинский, Соловьев) и ставится в связь с политическим положением Восточной Европы и Передней Азии (Завитневич). Речь "философа" одни считают переводом речи миссионера, большинство - позднейшей компиляцией. Известие об испытании вер, подвергнутое уничтожающей критике по существу (Голубинский, Костомаров), признается позднейшей вставкой в древнейший свод (Шахматов). Автором его мог быть грек. Сохранившееся греческое известие о приходе из Руси послов в Царьград для испытания вер, на которое ссылался Карамзин, оказывается поздним измышлением (Голубинский). Согласно древнейшему своду (в реконструкции Шахматова), Владимир крестился в Киеве после проповеди философа (987). Этот взгляд известен и составителю "Повести временных лет", который предпочел так называемую "Корсунскую легенду", повествовавшую о крещении Владимира в Корсуни, и внес ее в "Повесть". В пользу крещения Владимира именно в Киеве и в 987 г. говорит многое. Поход на Корсунь долго оставался необъяснимым. Костомаров отвергал его, но неосновательно. Объяснение Карамзина - Владимир шел "завоевать веру" - несостоятельно; немногим лучше объяснение Голубинского - Владимир пошел в поход, чтобы добыть иерархию и цивилизаторов Руси. Объяснение, по-видимому, дают греческие дела. В конце 987 г. в Византии восстал против императоров полководец Варда Фока, едва не овладевший престолом. Императоры заключили союз с Владимиром на условии присылки Владимиром вспомогательного отряда и выдачи за него замуж царевны Анны, после принятия им христианства. Вот это последнее условие (принятие христианства) является как будто единственным существенным противоречием гипотезе о крещении Владимира уже в 987 г. Можно думать, что осада и взятие Корсуни были вызваны отказом императоров исполнить условие о браке Владимира и Анны, а самая осада относится к 989 г. При этом барон Розен относит крещение ко времени после взятия Корсуни, а Васильевский - к 987 г. Истолкование причин перехода Владимира в христианство вызвало среди ученых полемику. Слабо объяснение митрополита Филарета - покаянное настроение братоубийцы и развратника Владимира. Недостаточно объяснение Соловьева - бедность и бессодержательность язычества. Одними причинами, по-видимому, были тесная связь Руси и Византии, постепенное проникновение христианства в русское общество, образование в Киеве влиятельной христианской общины; лично на Владимира влияли впечатления детства (княгиня Ольга), может быть, общение с женами христианками (Голубинский). Повенчавшись с царевной, Владимир привез из Корсуни в Киев священников, книги, утварь. Крещение киевлян произошло в 989 или 990 г., может быть, по внешней обстановке так, как рассказано в "Повести". Несомненно, новая вера встречала некоторое сопротивление, о котором молчат источники. Только про Новгород мы знаем из так называемой летописи Иоакима , что там дело не обошлось без вооруженной борьбы. Христианство распространялось в Руси при Владимире медленно. Существовали ли при нем русские митрополиты - вопрос нерешенный. Другие известия о времени Владимира большею частью достоверны, хотя не лишены легендарных подробностей и создались под влиянием народных преданий и песен. Эпоха Владимира была временем большого культурного развития Киевской Руси, но следы его в источниках скудны. Личность Владимира далеко не выяснена. Одни считают его гением, Петром Великим древней Руси, ставят его даже выше Петра; другие отрицают в нем черты гениальности. У Владимира были сыновья: Вышеслав , Изяслав, Ярослав, Всеволод , Мстислав , Станислав, Святослав, Борис , Глеб , Позвизд, Судислав; двенадцатый, Святополк, был собственно сыном Ярополка. - Источники. "Полное Собрание российских летописей", главным образом, тома I - III и VIII. Другие источники изданы наиболее доступно Голубинским ("История русской церкви", I, 1). Важное письмо западноевропейского миссионера Брунова напечатано Гильфердингом в "Русской Беседе" (1856, № 1). Литература громадна. Хорошей библиографии нет. См. А.А. Шахматов "Розыскания о древнейших русских летописных сводах" (СПб., 1908; здесь напечатан гипотетический древнейший летописный свод 1039 г. в редакции 1073 г.); его же "Корсунская легенда" ("Сборник в честь Ламанского", т. II); Завитневич "Владимир святой как политический деятель" ("Владимирский сборник"; Киев, 1888); Костомаров "Предания первоначальной русской летописи" ("Монографии", т. XIII); Васильевский "Труды", издание Академии Наук, тома I - II; Бар. Розен "Император Василий Болгаробойца". Новейшие работы Н.К. Никольского и М.Д. Приселкова еще не опубликованы. Алексий Елачич.

Святой равноапостольный великий князь Владимир.

С именем святого равноапостольного великого князя Владимира неразрывно связано выдающееся событие в истории нашего народа-Крещение Руси. Однако христиане на Руси жили и ранее - во времена безусловного господства язычества. Христианкой была бабка князя Владимира Ольга, сподобившаяся славы святых равноапостольных жен, Святитель Димитрий Ростовский в житии святого князя Владимира процесс христианизации нашего народа условно делит на четыре периода.

Впервые славянские племена, населявшие территорию будущей Киевской Руси, услышали евангельскую проповедь от святого апостола Андрея Первозванного еще в I веке по Р. X. Святой Андрей прошел от Крыма через всю страну до будущего Новгорода, повсюду крестя наших предков и утверждая их в вере Христовой. На Киевских горах он предсказал основание великого города со множеством христианских храмов.

Второй период относится ко времени царствования Византийского императора Василия Македонянина (867-886). Константинопольский Патриарх Фотий (857-867; 877- 886) прислал на Русь епископа Михаила, который стал проповедовать слово Божие среди язычников. По их требованию епископ Михаил совершил чудо: он велел развести огонь и положил в него Евангелие, которое при этом осталось невредимым. Тогда многие уверовали во Христа.В третий раз массовое крещение славянороссов произошло во времена святой равноапостольной княгини Ольги, после ее крещения. Святая Ольга построила много христианских храмов. Но крещение Русского государства в целом, крещение всего народа произошло только при святом Владимире, который по праву называется просветителем русского народа светом Христовой веры.

Святой князь Владимир был сыном Киевского князя Святослава (1972). В первый раз имя Владимира упоминается в русских летописях под 968 годом, при повествовании о нашествии печенегов, когда его бабка, святая равноапостольная княгиня Ольга (+969; память 11 июля), с малолетними внуками и жители Киева, из-за отсутствия своего сына Святослава, были осаждены в Киеве степными кочевниками. Во второй раз имя князя Владимира встречается в русских летописях под 970 годом, когда князь Святослав незадолго до своей смерти разделил Русскую землю между тремя сыновьями: старший сын, Ярополк, получил Киев, средний сын, Олег,-землю Древлянскую, а младший сын, Владимир,- Новгород.

Вскоре после смерти Святослава между братьями начались распри. В отместку за гибель своего воеводы, убитого князем Олегом во время охоты, князь Ярополк в 977 году выступил с ратью на Древлянское княжество. Князь Олег погиб во время отступления близ города Овруча. Известие о его смерти достигло Новгорода, и князь Владимир, зная властолюбие брата, бежал за море к варягам. Ярополк послал в Новгород своих посадников и стал один править на Руси. Но через три года князь Владимир вернулся в Новгород с дружиной варягов и изгнал киевских посадников. Вскоре он завоевал Полоцк и женился на княжне полоцкой Рогнеде, невесте Ярополка. Затем он покорил Киев, по его воле был убит Ярополк. Несмотря на то, что вдова Ярополка, родом гречанка, была беременной, Владимир взял ее в наложницы. Сладострастным язычником, полагавшимся на свою силу и воинскую дружину,- таким предстает князь Владимир до своего обращения в христианство. По языческому понятию, правда и справедливость-на стороне сильного. Князь Владимир вполне следовал этому как высшему мерилу жизни. Далеки тогда еще были от его сердца слова: "Не в силе Бог, а в правде".

Став единодержавным князем Руси, Владимир осуществил несколько удачных военных походов: завоевал Галицию (Червонную Русь), смирил вятичей и радимичей, победил камских болгаров, успешно воевал с печенегами и, таким образом, распространил пределы своей державы от Балтийского моря на севере до реки Буг на юге. По примеру хазарских каганов (мусульман) у князя Владимира было, кроме пяти жен, множество наложниц. Утвердив свою власть, великий князь Киевский Владимир всячески стремился упрочить на Руси языческую религию-многобожие, культ стихийных сил природы. Он установил на киевских холмах идолов Перуна, Хорса, Даждьбога, Стрибога, Симарьгла, Мокоши. Этим идолам приносились жертвы, и не раз обагрялась земля Русская невинной кровью.

В 983 году, после удачного похода на ятвягов, князь Владимир, по обыкновению, решил принести жертву идолам. Бояре бросили жребий, павший на Иоанна, сына варяга Феодора, который был христианином (со времени княгини Ольги в Киеве при храме во имя пророка Божия Илии существовала христианская община). Феодор отказался отдать своего сына-христианина в жертву бездушным идолам, сказав княжеским воинам: "У вас не боги, а дерево; нынче есть, а завтра сгниют... Бог один, Который сотворил небо и землю, звезды и луну, и солнце, и человека...". Разъяренная толпа киевских язычников разрушила дом варягов, под обломками которого Феодор и Иоанн приняли мученическую кончину (память 12 июля). Предсмертные слова святого Феодора, переданные великому князю Владимиру, произвели на него сильное впечатление. Душа князя, взыскуя истинную веру, не находила покоя. Владимир стал припоминать свое детство и благочестивые наставления, которые слышал от своей бабки, равноапостольной Ольги. Он начал открыто сомневаться в истинности языческих божеств. Узнав об этом и о его желании принять истинную веру, в Киев стали приходить проповедники из разных стран.

Летописное предание об "испытании вер" повествует, что первыми в 986 году явились послы от болгар-мусульман, живших за Волгой, по реке Каме. Описание мусульманского рая с гуриями понравилось сластолюбивому князю, но обрезание показалось ненужным, а запрет на винонеприемлемым; он отпустил мусульман с миром, сказав им: "вино есть веселие Руси, не можем быть без него".

Послы немецких католиков говорили князю Владимиру о величии незримого Бога - Вседержителя и ничтожестве языческих идолов. Князь ответствовал им: "Идите обратно; отцы наши не принимали веры от Папы".Внимательно выслушав иудеев, пришедших из Хазарского каганата, князь Владимир спросил, где их отечество? "В Иерусалиме,- отвечали они,-но Бог за грехи рассеял нас". "Как же вы смеете предлагать свою веру, когда сами за грехи находитесь под гневом Божиим?" - возразил Владимир.

После этих проповедников прибыл в Киев греческий философ, посланный Патриархом Константинопольским Николаем Хрисовергом. Он изложил князю Владимиру историю творения мира и грехопадения, Боговоплощения и Искупления, а в заключение поведал о Втором пришествии и показал икону Страшного Суда. Пораженный этим изображением, Владимир вздохнул: "Благо стоящим направо (праведникам) и горе тем, что налево" (грешникам). "Если хочешь стоять с праведниками, то крестись",-призвал его философ. Владимир подумал и отвечал: "Подожду еще немного". Отпустив греческого посла с дарами, князь Владимир собрал своих старшин и бояр на совет. Было решено послать послов и испытать каждую веру на месте. Избрали десять мужей, "добрых и смышленных", и послали их к мусульманам, латинянам и грекам. Самое сильное и благоприятное впечатление на послов произвело богослужение греков в константинопольском храме во имя Софии Премудрости Божией. "И не знаем мы на небе мы были или на земле, ибо на земле нельзя видеть такой красоты",-рассказывали послы по возвращении в Киев. Выслушав их, бояре сказали князю Владимиру: "Если бы был худ закон греческий, то не приняла бы его бабка твоя Ольга, которая была мудрейшею..." Вскоре после того в 987 году князь Владимир выступил в поход на город Херсонес (Корсунь) в Крыму, принадлежавший в то время Византийской империи. Взяв Херсонес, он потребовал руки царевны Анны, угрожая в случае отказа походом на Константинополь (Царьград). Византийские императоры-соправители Василий и Константин поставили условием брака своей сестры принятие князем Владимиром веры Христовой. "Я давно испытал и полюбил ее",-ответил князь Владимир.

Когда царевна Анна прибыла с духовенством в Херсонес, князь Владимир внезапно ослеп. Царевна предложила ему немедленно креститься, в надежде исцеления. Во время святого Крещения князь Владимир прозрел и телесно, и душевно, и в духовном восторге воскликнул: "Теперь я узрел Бога Истинного!". Некоторые из дружинников князя, пораженные этим чудом, также крестились. Во святом Крещении князь Владимир был наречен Василием, в честь святого Василия Великого. Тогда же, в Херсонесе, совершилось его бракосочетание с царевной Анной. Князь Владимир в качестве "вена" (вьжупа) за жену возвратил город Херсонес Византии, построив в нем в память о своем крещении храм во имя святого Иоанна Предтечи и Крестителя Господня. Киев князь Владимир вернулся вместе с княжной Анной, константинопольскими и херсонесскими священнослужителями, взяв с собой Богослужебные книги, иконы, церковную утварь, а также святые мощи Климента, епископа Римского (+101; память 25 ноября), и его ученика Фивы. Арабский историк Яхья Антиохийский (конец Х-начало XI в.) и армянский историк Стефан из Тарона, прозванный Асохиком (конец Х в.), сообщают, что после женитьбы князя Владимира на царевне Анне он помог византийскому императору Василию II подавить восстание Варды Фоки, послав для этого русское войско. Таким образом упрочились династические и межгосударственные связи между Русью и Византией.

По возвращении в Киев князь Владимир собрал двенадцать своих сыновей и, подготовив их к принятию веры Христовой, крестил. Крестился и весь его дом, и многие бояре. Затем князь Владимир приступил к искоренению язычества на Руси и принялся ревностно истреблять языческих идолов: одни были сожжены, другие изрублены, а главный идол-Перун был сброшен с холма в Днепр. Сразу же по истреблении идолов последовало оглашение киевлян евангельской проповедью. Священнослужители, а также ранее крещеные княжичи и бояре обходили площади и дома киевлян и наставляли их в истинах Евангелия, обличали суетность и тщету идолопоклонства. Одни киевляне тогда же приняли святое Крещение, другие колебались. Великий князь Владимир назначил определенный день всенародного Крещения (по некоторым сведениям, 1 августа 988 года) и объявил по всему городу: "Аще кто необрящется заутра на реке, богат ли, или убог, или нищ, или работен, противен мне да будет!". Только самые закоренелые язычники воспротивились этому повелению великого князя и бежали из Киева. Большинство киевлян явилось на то место, где приток Днепра (Почайна) сливается с Днепром. "Если бы новая вера не была лучшею, князь и бояре не приняли бы ее",-так говорили в народе. Множество людей, старые и молодые, матери с детьми, вступали в воды Днепра и Почайны; священнослужители во главе с первым Киевским митрополитом Михаилом читали молитвы. Когда Таинство святого Крещения было совершено, князь Владимир, устремив взор на небо, возблагодарил Бога и вознес молитву: "Боже великий, сотворивый небо и землю! Призри на новыя люди сия, и даждь им, Господи, уведети Тебе, истиннаго Бога, якоже уведеша страны Христианския. Утверди в них веру праву и несовратну, и мне помози, Господи, на супротивнаго врага спасения человеческаго, да, надеяся на Тя и на Твою державу, побеждаю козни его!".

Следствием принятия христианства князем Владимиром и распространения его на Руси явилось храмоздательство. Князь Владимир распорядился воздвигать христианские храмы и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры. В том же 988 году в Киеве был построен храм во имя святителя Василия Великого, на холме, где стоял идол Перуна; в следующем году приглашенные из Византии искусные зодчие заложили храм в честь Пресвятой Богородицы на том месте, где приняли мученическую кончину варяги Феодор и Иоанн (храм был завершен в 996 году и получил название Десятинного).

Русские летописи сообщают, что князь Владимир особенно заботился о духовном просвещении народа: "И повелел попам по городам и селам приводить людей к крещению и детей учить грамоте, ученью книжному...".В храмах, устрояемых по велению князя Владимира, богослужение совершалось по православному чинопоследованию на понятном народу родном славянском языке, по тем книгам, которые еще за столетие до того были переведены с греческого на славянский святыми равноапостольными братьями Кириллом и Мефодием, первоучителями Словенскими. Благодаря этому храмы Божий становились всенародными училищами веры, а вера Христова мирно и сравнительно быстро распространилась по всей Руси. Святое Крещение приняли после Киева жители Новгорода и Смоленска, Полоцка и Турова, Пскова, Луцка, Владимира Волынского, Чернигова, Курска, Ростова Великого и других русских городов.Апостольская ревность великого князя Владимира, просветителя Руси, простиралась так далеко, что он посылал христианских проповедников на берега Двины и Камы, в степи диких печенегов и половцев.

Труды великого князя Владимира и первых Киевских митрополитов Михаила и Леонтия, верных его сподвижников дали замечательные плоды. Прошло несколько лет, и к концу Х века на Руси уже были свои епископы, священники и диаконы, значительно возросло количество грамотных людей всякого возраста и звания. Русь приобщалась к более передовой христианской культуре и цивилизации, вошла в семью христианских народов Европы. После принятия крещения святой великий князь Владимир внутренне преобразился, он стал новым человеком, облагодатствованным Духом Святым, стал примером кроткой и сострадательной любви к ближним. Исполнение заповедей Христовых, выполнение предписаний Святой Церкви, следование ее строгим уставам - все это стало мерилом жизни и поведения великого князя.

Слова Евангелия "блаженны милостивые" глубоко проникли в душу святого князя Владимира. Он щедро раздавал милости своим подданным. В дни церковных праздников, которые князь проводил в радости христианской, любви, у него были готовы три трапезы: первая-для духовенства, вторая-для нищих и убогих, третья-для себя, бояр и служивых людей.

Заботясь о бедных, благотворя нуждающимся, упокоевая странников, смягчая наказания преступникам, князь Владимир вскоре снискал всенародную любовь и по достоинству получил в народе ласковое прозвание "Владимир-Красное Солнышко" (это прозвище и столетие спустя сохранялось за ним в народных песнях и былинах).Следуя христианскому долгу миротворчества, святой Владимир прекратил военные брани и всецело отдался заботам о мирном благоустроении государства. Чтобы предупредить набеги кочевников и защитить границы Руси, святой князь Владимир строил на окраинах государства укрепленные крепости.

При святом равноапостольном великом князе Владимире Киевская Русь достигла расцвета и ее влияние распространилось далеко за ее пределы.Заботясь о благоустроении Русской державы, святой князь Владимир роздал уделы, то есть города и области, в управление своим сыновьям: старшему Вышеславу - Новгород, Изяславу-Полоцк, Святополку- Туров, Ярославу-Ростов Великий, Всеволоду - Владимир - Волынский, Святославу - землю Древлянскую, Мстиславу-Тмуторакань, Станиславу-Смоленск, Судиславу- Суздаль, Позвизду-Луцк. Живя в своих уделах, сыновья, удельные князья, должны были повиноваться своему отцу - великому князю Киевскому, в зависимости от которого находились. К сожалению, после кончины святого князя Владимира, между братьями возникли и углубились междоусобные распри.

Блаженная кончина святого равноапостольного великого князя Владимира наступила 15 июля 1015 года в селе Берестове, близ Киева. Погребен он был в Десятинном храме, горько оплаканный всем русским народом. При великом князе Киевском Ярославе Мудром (+1054) Русская Церковь уже почитала память святого князя Владимира, просветителя Руси. Митрополит Киевский Илларион в своем похвальном слове князю Владимиру (1050) называет его вторым Константином, апостолом Русской земли, и, обращаясь к нему, говорит: "За благия дела ныне получив воздаяние на Небесах, - блага, яже уготова Бог любящим Его, и наслаждаясь лицезрением Его, помолися Господу о земле своей и людях...".

Во время монголо-татарского нашествия честные останки святого князя Владимира были погребены под развалинами Десятинного храма. В 1635 году они были обретены, честная глава святого князя Владимира покоилась в Успенском соборе Киево-Печерской Лавры, малые частицы святых мощей - в разных местах. Во второй половине XIX века в Киеве был построен храм во имя святого равноапостольного князя Владимира, являющийся в настоящее время кафедральным собором. В 1888 году на берегу Днепра, неподалеку от места Крещения русского народа, был установлен памятник святому равноапостольному князю Владимиру (скульптор Микешин)- один из многих монументов, посвященных просвятителю русского народа.

Литература

1. Полное собрание русских летописей. Т.I. Л., 1926.

2. Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. I. СПб., 1818, с. 208-218; Его же. Полная история о славном великом князе Владимире... М., 1857.

3. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Т. I. М., 1859, с. 179-185.

4. Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. I. М., 1901. с. 105-170.

5. Ремезов И. Сказание о подвигах святого благоверного великого князя Владимира равноапостольного. СПб., 1881.

6. Завитневич В. 3. О месте и времени крещения святого Владимира и о годе крещения киевлян.- Труды Киевской Духовной Академии, 1881, № 1, с. 126-152.

7. Малышевский И. И. Житие святого князя Владимира. СПб., 1888.

8. Шахматов А. А. Один из источников летописного сказания о крещении Владимира. Харьков, 1904.

9. Платонов А. Ф. Святой равноапостольный князь Владимир. К 900-летию со дня его кончины. Пг., 1915.

10. Владимирский сборник. Белград, 1938.

11. Святитель Димитрий, митрополит Ростовский. Четии-Минеи. В 4-х книгах. Изд. Киево-Печерской Лавры. 1689-1705 (Изд. 4-е, М., 1829). Месяц июль, день 15-й.

12. Сборник в память 900-летия Крещения Руси. Под ред. акад. А. И. Соболевского. Киев, 1888.

В начало страницы

Выговский

В начало страницы

"(или Виговский, Иван) — малороссийский гетман. — В., шляхтич православного исповедания, служил канцеляристом в Киеве. Когда утрачены были какие-то книги, В. приговорен был к смерти. Связи с влиятельными панами спасли его, и он поступил в войско (по другим сведениям, В. был писарем при польском казацком комиссаре). В начале великой казацкой войны В. состоял в передовом отряде Потоцкого, который наголову разбит был Хмельницким на Желтых водах. В. попал в плен к татарам. Хмельницкий, раньше знавший его, выменял его у татар на лошадь и сделал при себе писарем (1648). Через два года В. был уже генеральным писарем малороссийского войска и имел большое влияние не только на дела в войске, но и на самого гетмана. С московскими послами В. был чрезвычайно любезен и услужлив. Но в то же время он тайно переписывался с коронным гетманом Потоцким, которого уверял в своем усердии к королевской службе. В. пересылал в Москву грамоты, которые присылались к гетману от турецкого султана, крымского хана, силистрийского паши, гетманов Потоцкого и Радзивилла. За свои услуги В. получал большие подарки от самого царя. Во многих исторических сочинениях, касающихся присоединения Малороссии к Великороссии, говорится, что перед смертью Богдан хотел вручить гетманскую булаву кому-нибудь из полковников и особенно В. Это опровергается официальным документом — письмом Богдана к царю, в котором он говорит, что "поручил гетманство сыну своему". Но не все стояли за Богданова 16-ти летнего сына Юрия: у В. были сторонники, как, напр., миргородский полковник Гринько Лесницкий. Богдан призвал их обоих: Лесницкому пригрозил смертью, а В. приказал перед собой заковать по рукам лицом к земле и держал его в таком положении почти целый день. В. плакал, молил о прощении, и гетман простил его. По смерти Богдана в Чигирине собралась рада, на которой большинство полковников провозгласило гетманом В., не известив Запорожья и не дождавшись полтавского полковника Мартына Пушкаря, отъявленного врага В. Противники В. требовали черной, т. е. всеобщей рады. В. вступил в сношения с крымским ханом и королем Казимиром, который обещал сделать его удельным князем Малороссии, если он отложится от Москвы. Об измене В. знал Пушкарь, который и дал о том знать в Москву. Перед московским посланцем Хитрово В. умел оправдаться, так что сам Хитрово уговаривал его по-прежнему править Малороссией. После оборонительных договоров с польскими комиссарами (под Гадячем) и с крымским ханом (1658), В. начал действовать открыто: он распустил слух, что царь хочет преобразовать запорожское войско, поднял казаков, пошел на Пушкаря, который пал в битве пред Полтавой. Полтава была взята и предана огню; ту же участь потерпели и другие, верные Москве, города, как Лубны, Гадяч, Глухов и др. После этого В. двинулся к Киеву, который осажден был братом его Данилой, но был разбит Шереметевым; затем напал на Ромодановского, но встретил сильный отпор и бежал. Теперь русские начали жечь города, преданные В. и Польше. Зима прекратила войну. В начале следующего 1659 г., после неудачной встречи с Ф. Куракиным, В. взял Миргород и с татарами двинулся к Конотопу, в котором осажден был Трубецким полковник Гуляницкий. Предупреждая соединение крымского хана с гетманом, Трубецкой снял осаду и пошел навстречу В., но близ Сосновки потерпел решительное поражение. Затем гетман осадил Гадяч. Но вдруг дела приняли неожиданный оборот: недовольные действиями В. провозгласили в Брацлаве Юрия Хмельницкого гетманом. В. спешил за Днепр, но все старания его были напрасны: он вынужден был передать Юрию гетманские клейноды и сам едва спасся от смерти бегством в Польшу. Юрий был утвержден московским правительством в гетманском достоинстве, а родственники В. сосланы были в Сибирь. Король пожаловал В., за его преданность Польше, государственным сенатором и киевским воеводой. Когда Юрий постригся в монахи, избрано было два гетмана, Тетеря и Брюховецкий, и начались междоусобия. В. вступил в тайные сношения с запорожцами, часть которых, под начальством Сулимы, овладела несколькими местечками и везде провозглашала В. гетманом. Опасаясь восстановить против себя сильного Тетерю и ненавидевшие В. казацкие полки, король вынужден был пожертвовать своим любимцем, приказал взять его под стражу и предать военному суду, по приговору которого В был расстрелян, как бунтовщик (см. "Малороссийские летописи", "Акты южной и западной России", тома 5 и 7 и статью Соловьева, "Гетман В." в "Отечественных Записках", 1859 г., 11)." Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Гедимин

В начало страницы

Гедимин или Гедымин — великий князь литовский, сын Лютувера или Литавора, брат Витена. По одним источникам, он считался сыном, по другим — конюхом Витена, в заговоре с женой последнего убившим его и овладевшим его троном; при этом русские источники ставили Витена в родословную связь с домом смоленских или полоцких князей. Лишь недавно вновь открытые документы дали возможность установить точную генеалогию Г. Подобно брату своему Витену, которому он наследовал в 1316 г., Г., соединяя под своей властью не только собственно литовские, но и многие русские земли, в значительной степени опирался на русский элемент; в сношениях с иноземными государствами он принимал титул короля Литвы и Руси, назначал русских людей в посольства; русским был и наиболее видный сподвижник его — Давид, староста гродненский. Из русских земель под властью Г. находились: Черная Русь, присоединенная литовцами еще в начале XIII в.; земля Полоцкая, присоединенная при Миндовге и при Г. управлявшаяся братом его, Воином; княжества Минское, Пинское и Туровское, попавшие под власть Литвы, вероятно, в конце XIII или начале XIV в., и княжество Витебское (см. Витебск). Рассказ о походе Г. в 1320-21 г. на Волынь и Киев и завоевании этих областей, относится, как доказал профессор Антонович, к области исторических легенд и возник уже в XVI в. Г. старался распространить свое влияние и на другие соседние русские земли, главным образом — Псков и Новгород. Он помогал псковичам в их борьбе с Ливонским орденом, поддерживал в Пскове против Ивана Калиты и позднее укрывал в своих владениях князя Александра Михайловича, стоял на стороне псковичей в их стремлении достигнуть полной независимости от Новгорода в церковном отношении. С новгородцев Г., захватив однажды новгородского владыку и бояр, взял обещание дать кормление сыну его Наримунту, а обещание это было исполнено в 1333 г., когда Новгород, теснимый Иваном Калитой, дал Наримунту в отчину Ладогу, Ореховец, Корельскую землю и половину Копорья. Впрочем, Наримунт жил больше в Литве, а в 1338 г., когда он не только не явился на зов Новгорода защищать его против шведов, но и отозвал своего сына Александра, всякие связи его с новгородцами порвались. Так, уже при Г. намечались основы той политики великих князей литовских по отношению к русским землям, которая впоследствии приводила их к столкновениям с князьями московскими; в данное время, однако, непосредственные сношения обоих государств носили еще мирный характер и в 1333 г. Симеон Иванович даже женился на дочери Г., Айгусте, в крещении Анастасии. Внимание Г. сосредоточивалось в особенности на борьбе с теснившим литовцев Ливонским орденом. В 1325 г. он принял предложение союза со стороны польского короля Владислава Локотка, выдал за его сына и наследника, Казимира, свою дочь Альдону, в крещении Анну, и предпринял совместно с поляками ряд удачных походов на крестоносцев, причем особенно сильное поражение последние потерпели в битве под Пловцами в 1331 г. Вместе с тем Г. вмешался и во внутренние дела Ливонии, где в это время шла междоусобная война между архиепископом Рижским и городом Ригой, с одной стороны, и орденом, с другой; принял сторону первых против ордена и успел значительно ослабить крестоносцев, так что в последние годы его жизни они уже не совершали больших походов на Литву. Г. приписывается построение городов Трок и Вильны. Оставаясь сам до конца жизни язычником, Г. отличался веротерпимостью: жители подвластных ему русских областей свободно исповедовали православную веру, и он не препятствовал литовцам принимать ее; в Вильне существовали два католических монастыря, а третий находился в Новгороде. Полоцкий архиерей, управлявший православной церковью в пределах владений Г., принимал участие в поместных соборах русского духовенства, и сын Г., Глеб-Наримунт, принял православие при жизни отца. Г. † в 1340 или 1341 г., убитый при осаде одной из крепостей крестоносцев выстрелом из огнестрельного оружия, только что входившего в употребление. После него осталось 7 сыновей, разделивших его владения на уделы. См. Никитский, "Кто такой был Г." ("Русск. стар.", 1871, т. 4); В. Б. Антонович, "Монографии по истор. зап. и юго-зап. России", (т. I, Киев, 1885); Stadnicki, "Synowie Gedymina" ("Rozprawy wydz. hist. Akademii", Краков, 1875, т. III); "Koryat Gedymnowicz и Koryatowicze" (там же, 1887 г., т. VII); "Оlgerd и Kiejstut" (Львов, 1870); Jozef Wolf, "Rod Gedymina" (Краков, 1886). Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Гиреи

В начало страницы

Гиреи или Гераи — династия крымских ханов, правившая полуостровом с начала XV по конец XVIII в. Родоначальн. ее был Хаджи-Гирей-хан, основавший в Крыму независимое от Золотой Орды владение и в 1437 г. отразивший генуэзцев, которые пытались покорить крымских татар своей власти. Ни происхождение его, ни жизнь до этого момента неизвестны в точности и различно передаются преданиями, в оценке которых ученые не пришли еще к одному выводу; равным образом неясно и происхождение имени Г. Хан Г. поддерживал дружеские отношения с Польшей и враждовал с государством Московским. По смерти его в 1466 г. между его сыновьями начались смуты; по окончании их, ханом сделался младший сын Г., Менгли-Г., причем Крымское ханство потеряло свою независимость и должно было стать в вассальные отношения к туркам, в плену у которых находился одно время Менгли-Гирей. С этого времени ханы из рода Г. ставились Турцией и могли быть сменены турецким султаном. Менгли-Г., достигнув власти, сблизился с Москвой и в союзе с вел. князем московским Иваном III воевал против Литвы и Польши. После смерти Ивана III крымские ханы стали переходить по очереди на сторону то Москвы, то Литовско-польского государства, с обоих выпрашивая деньги за помощь, на обоих нападая при случае. Одно время, именно при Мохаммед-Г., гиреям удалось распространить свою власть на Казань, где Мохаммед Г. посадил (1521) царем брата своего, Сагиб-Г., и на Астрахань (1523). Последняя не осталась, однако, в их руках, а в 1550 г. династия Г. и в Казани была окончательно свергнута, благодаря силе Москвы. Мстя за покорение Казани и Астрахани, хан Девлет-Г. несколько раз нападал на границы Московского государства, в 1555 г. разбил Шереметева у Судьбища, в 1571 г. сжег Москву; но, несмотря на эти временные успехи крымцев, уже тогда очевиден был перевес русских над ними. С конца ХVII в. начинаются со стороны России попытки нападения на самый Крым. Предпринятые при хане Хаджи-Селим-Г. походы Голицына не дали успешных результатов; но уже к половине следующего столетия Россия приобретает сильное влияние на Крым и судьбу правящей в нем династии. В 1741 г. хан Менгли-Г. II был свергнут с трона, но вмешательство России возвратило ему власть. В борьбе, происходившей затем из-за Крыма между Россией и Турцией, Гиреи играли обыкновенно пассивную роль, склоняясь на сторону победителя. В 1783 г. Шагин-Г. отрекся от ханского достоинства и Крым был присоединен к России, при чем сам Шагин-Г. сперва переселился внутрь России, а затем уехал в Турцию, где был казнен. Турция выставляла еще претендентов на ханский престол в лице Бегадыр, Шегбаз и Бахты-Г., но они не имели никакого фактического значения. Дети Г. получали воспитание среди черкесского племени Бесленей, где часто и оставались до юношеского возраста, приучаясь к военному искусству. Кроме главного рода Г., существовала еще побочная линия, так называемые Чобан-Г.

Ср. Вельяминов-Зернов, "Исследование о Касимовских царях и царевичах"; Смирнов, "Крымское ханство под верховенством Оттоманской Порты до начала XVIII в." (СПб., 1887) и ч. II этой работы до присоединения Крыма — в "Зап. Одесского общ. истории" (т. XV, 1889, стр. 152—403). Более подробные указания см. при именах отдельных ханов и в статье Крымское ханство.

В начало страницы

Гонта Иван

В начало страницы

"Один из главных деятелей так назыв. Колиивщины, гайдамацкого восстания 1768 г. в правобережной Малороссии (см. Гайдамаки ). По рождению крестьянин с. Росошек, входившего в состав Уманского имения Потоцких, он был зачислен в надворную казацкую милицию и уже в 1757 г. занимал в ней должность старшего сотника. Пользуясь большою популярностью среди своих товарищей, он успел в то же время заслужить особое расположение и доверие своего владельца, воеводы Салезия Потоцкого, который не только освободил его с сотней из-под власти полковников милиции поляков, подчинив его непосредственно губернатору Умани Младановичу, но и дал ему в пожизненное владение сс. Росошки и Орадовку. Выдаваясь из среды казаков своим образованием, Г. занял видное положение даже в местном польском шляхетском обществе, хотя последнее и относилось к нему с затаенной завистью и враждебной подозрительностью. Она проявилась особенно ярко, когда возникла барская конфедерация, а вслед за тем пошли и слухи о возбужденном ее насилиями гайдамацком движении. Младанович насколько раз получал доносы на Г., но, не имея никаких ясных улик, не решался сменить Г., зная его популярность в милиции. С приближением Железняка губернатор решился отправить против него надворных казаков, в том числе и Г. Гонта вступил в сношения с Железняком и перешел к нему со всею милицией. 18 июня 1768 г. соединенное войско Железняка и Г. явилось перед Уманью. В течение первого дня город защищался, но на следующий гайдамаки ворвались в него во время начатых было губернатором с Г. переговоров и стали беспощадно истреблять польскую шляхту и евреев. Вопреки голословным уверениям польских мемуаристов, Г., однако, мало принимал участия в этой резне и даже старался спасти кого мог. На состоявшейся в Умани раде Железняк был провозглашен казацким гетманом, Г. — уманским полковником, и оба они принимали деятельные меры к распространению и усилению восстания. Последнее встретило, однако, неожиданное препятствие со стороны русского правительства, озаботившегося сохранением порядка в Польше. Ген. Кречетников отправил в Умань полк донских казаков под командой Гурьева, поручив ему усмирить восстание и захватить главных его виновников. Гурьев исполнил поручение при помощи хитрости: уверив гайдамаков в своей солидарности с ними, он устроил пирушку, на которой схватил и перевязал их. Г. вместе с 845 своими товарищами был выдан польскому правительству и подвергся мучительной казни: с него было снято двенадцать полос кожи и затем он был четвертован. Со стоическим мужеством перенес он все мучения. После совершения казни разные части его тела были прибиты к виселицам в 14 городах Украйны. Память о Г., как о мученике народного дела, долго хранилась в малорусском народе. Во время крестьянских волнений даже первой половины нашего века циркулировали среди народа слухи о появлении "Гонтина сына". См. статью проф. В. Антоновича "Уманский сотник Иван Гонта", ("Киев. старина", 1882, № 11) и литературу и источники Колиивщины." Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Гулевичи

В начало страницы

Гулевичи — польский дворянский род герба Новина. Михно и Федор Г. владели в 1528 г. поместьями на Волыни. Григорий Г. был (1569-74) хорунжим земли Волынской; Симеон-Сильвестр Г. — православным епископом перемышльским и самборским (1635-45). Род Г. внесен в VI часть родословной кн. Волынской и Ковенской губ. и во II ч. родословной кн. Черниговской губ. — Афанасий Г. после покорения Смоленска остался в русском подданстве и пожалован поместьями в 1679 г. Его потомство внесено во II ч. родословной кн. Смоленской губ. Есть еще пять родов Г., нового происхождения. Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Дорошенко Петр

В начало страницы

Дорошенко Петр (внук Михаила) — гетман Малороссии с 1665 по 1676 г. По происхождению "чигиринский казак", он был при Богдане Хмельницком и Иване Выговском прилуцким и позднее черкасским полковником, а в гетманство Тетери получил в правобережном войске чин генерального есаула. После бегства из Украины разбитого Дрозденком Тетери гетманство попытался захватить Степан Опара, поддерживаемый крымскими татарами; но последние скоро открыли его сношения с Дрозденком, захватили его в плен и предложили бывшим под его начальством казакам признать гетманом Д. После смерти Дрозденки и выдачи Опары польскому правительству весь правый берег Днепра, за исключением только Киева, защищаемого московск. войсками, признал над собою власть Д., который стал стремиться к единству и независимости Малороссии. Созванная им рада постановила изгнать поляков из правобережной Малороссии; вместе с тем Д. предпринял поход на левый берег, пытаясь захватить Кременчуг. Попытка эта окончилась неудачей, но Д. не оставлял своих планов, найдя для них усердную поддержку у тогдашнего митрополита Иосифа Нелюбовича-Тукальского. Андрусовский договор, которым, по выражению Д., "государи на части разорвали Украину", полагал конец надеждам малороссов на полное объединение их страны под властью московского государя и тем самым побуждал сторонников такого единства стать под знамена Д., тем более, что обнаруженные уже Москвою попытки централизации пугали казачество. Но Малороссия была слишком слаба, чтобы собственными силами выполнить поставленную программу: Д. пришлось обратиться к иноземной помощи — а это подрывало в корне начатое им дело, обращая борьбу малорусского народа за свои национальные права в борьбу соседних держав из-за обладания Малороссией, причем на последнюю наводился новый и грозный враг в лице Турции. Сперва дела Д. шли довольно успешно: удачно отбиваясь от поляков с помощью татарских орд, он расширил было свое господство и на левом берегу Днепра. Пересылаясь с Брюховецким, он убеждал его восстать против московской власти, обещаясь передать ему тогда гетманство на правом берегу. Брюховецкий поверил обещаниям, но поднятое им восстание обратилось против него самого: казацкие полки и старшина передались прибывшему на левый берег Днепра Д., а Брюховецкий был убит (см. IV, 801—802). Д. двинулся было против московского воеводы Ромодановского, но, получив известие об измене жены, уехал в Чигирин, поставив на левом берегу своим наказным гетманом Демьяна Многогрешного. За время его отсутствия достигнутое было единство Малороссии быстро уничтожилось. Левобережная старшина, не видя помощи от Д. в борьбе с Москвой, предпочла подчиниться последней, избрав себе гетманом Многогрешного. Явился новый кандидат на гетманство, выставленный Запорожьем, — писарь запорожский Петр Суховиенко, нашедший себе поддержку и у татар, недовольных Д. Переговоры последнего с московским правительством о признании его гетманом и на левой стороне Днепра не имели успеха, так как он требовал вывода всех воевод и разных людей московских из городов Малороссии. Царское правительство предпочло утвердить гетманом Многогрешного, окончательное избрание которого и состоялось в марте 1669 г. Д. одновременно угрожаемый Польшей и Суховиенком с татарами, не мог уже держаться своими силами даже на прав. берегу и в том же марте месяце 1669 г. созвал раду, на которой правобережное казачество решило передаться под власть турецкого падишаха. Если верить тому списку условий, который был тогда доставлен в Москву ("Акты Ю. и З. Рос." VIII, № 73), Малороссия сохраняла за собой не только полную автономию, но и свободу от всяких податей и взносов в султанскую казну, обязываясь только поставлять казацкое войско по требованию султана и имея за то голос во внешней политике Оттоманской Порты, особенно по отношению к Польше и Москве. Вряд ли, однако, эти условия тождественны с подлинными. Лично для себя Д. выговорил несменяемость гетманского сана и наследство последнего в его роде. Этот договор с Турцией погубил дело Д. в глазах народа. Большая часть казаков отхлынула от Д. к его противнику Суховиенку, на место которого скоро был избран гетманом уманский полковник Ханенко, признанный и польск. правительством. Помощь Турции на время отклонила беду от Д.: турец. посол отвел крым. орды, вместе с Ханенком и Суховиенком осадившие было Д.; затем на помощь последнему присланы были белгородские татары, с которыми он окончательно разбил своих противников, а в декабре 1671 г., когда поляки стали отвоевывать у Д. города, в Варшаву прислана была султанская грамота, требовавшая, чтобы Польша отступилась от Украины. Весною 1672 г. султан Мухамед IV с громадной армией, подкрепленной крымским ханом и Д., вторгся в Польшу, принудил к сдаче Каменец и осадил Львов. Поляки заключили с султаном Бучацкий договор, по которому они отступались от Украйны, признавая ее собственностью казаков. Между тем малорусское население правого берега Днепра, оскорбляемое турками в своем религиозном чувстве, толпами бежало на левую сторону, и край, подчиненный Д., со дня на день пустел. Новый гетман левобережной Малороссии, Самойлович, пользуясь тем, что Бучацкий договор освободил Московское правительство от обязательств, налагавшихся на него Андрусовским трактатом, вместе с воеводой Ромодановским переправился в 1674 г. через Днепр; правобережные полки все почти передались на его сторону; на раде в Переяславе Ханенко сложил с себя гетманство, а Самойлович провозглашен был гетманом обеих сторон Днепра. Д. не явился на эту раду; когда же Самойлович и Ромодановский опять перешли через Днепр, он заперся в Чигирине и позвал на помощь турок, перед которыми казацко-московское войско поспешно отступило. Передавшиеся было Самойловичу города и местечки подверглись страшному разорению. Власть Д. становилась все более ненавистной народу; лишь путем насилий, доходивших до зверства, удерживал он ее за собою. В виду неминуемого падения Д. решался уже подчиниться Москве, но хотел сохранить за собою гетманское достоинство и с этой целью обратился к посредничеству запорожского кошевого Серка. Последнее было, однако, отклонено московским правительством. Осенью 1676 г. Самойлович и Ромодановский предприняли новый поход к Чигирину; Д. сдался и принес присягу. В 1677 г. он был отправлен в Москву и более уже не вернулся на родину. В 1679 г. он был сделан воеводою в Вятке, а три года спустя получил с. Ярополче (Волоколамского у. Московск. губ.), где и умер в 1698 г. Его деятельность не только не привела к осуществлению намеченного им идеала, но сделала последний еще более недостижимым. Разорение западной Малороссии надолго лишило последнюю всякого самостоятельного значения, приведя ее в состояние, близкое к пустыне. В самом Д. личное честолюбие неразрывно связывалось с широкими политическими идеалами, но часто заслоняло любовь к отечеству, несомненно присущую Д. О нем см. Костомаров, "Руина", (СПб. 1882) и "Акты Южн. и Зап. России" (т. VI—X.)

В начало страницы

Жолкевский Станислав

В начало страницы

"Польский гетман и канцлер. Род. в 1547 г. в Червонной Руси; отличившись уже во время войн Батория, он благодаря покровительству Яна Замойского был возвышен в сан польского коронного гетмана. Усмирил казацкое восстание, вспыхнувшее на Украйне под предводительством Наливайка и Лободы; участвовал в войне со шведами в Лифляндии. Во время бунта шляхты против короля Сигизмунда, известного под именем бунта (рокоша) Зебржидовского, Ж., хотя и нелюбимый королем и сам нерасположенный к нему, встал на его сторону и в 1607 г., в битве под Гузовым, наголову разбил мятежников. Тем не менее, король относился к нему подозрительно и враждебно; только война с Моск. государством заставила Сигизмунда вновь обратиться к Ж. Последний был против этой войны, находя, что она не соответствует интересам Польши, но принял в ней участие, после того как миролюбивые представления его королю не имели успеха. Разбив в 1610 г. при Клушине Димитрия Шуйского, он подступил к Москве, где тем временем царь Василий Шуйский был свержен с престола, достиг избрания королевича Владислава на московский престол и занял Москву польским войском. Получив известие, что Сигизмунд хочет сам быть царем московским, Ж. понял, как мало шансов успеха имеют поляки в Москве, и уехал из русской столицы, сдав начальство над польским гарнизоном Гонсевскому; при отъезде он захватил с собой Василия Шуйского и его братьев. За этот поход Ж. получил в 1613 г. сан великого коронного гетмана, а через несколько лет был сделан и великим кор. канцлером. Последние годы своей жизни он провел в защите южных границ Речи Посполитой от татарских и турецких нападений и пал в 1620 г. в несчастной для поляков битве с турками под Цецорой." Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Кисель, Адам

В начало страницы

политический деятель юго-западной Руси 1-й половины XVII в. Ни год рождения, ни год смерти его в точности не известен. В 1633 г. К. получил должность "королевского дворянина". Король Владислав поручил ему охрану Северской земли во время польско-московской войны, и это поручение он выполнил блистательно; затем, во время казацких восстаний (Павлюка), он был главным комиссаром, т. е. представителем польского правительства. В 1646 г. он был отправлен послом в Москву, между прочим, для того, чтобы побудить ее к походу против татар и турок. Важные услуги польскому государству оказал К. во время восстания Богдана Хмельницкого; на него, как на русского и православного, возложили трудную миссию примирения с казаками и он, в качестве главного комиссара, потратил много усилий для достижения этой цели. Им остались недовольны обе стороны — и казаки, и поляки; первые смотрели на него как на изменника, вторые подозревали его в тайном попустительстве казакам. В действительности К. настолько отдалился от своего малорусского народа, что при всей своей политической дальнозоркости не понял истинного характера восстания Богдана Хмельницкого, не заметил его общенародного характера, чем оно отличалось от предыдущих восстаний XVI в. Дело шло об освобождении хлопов от панской неволи; между тем К. просит со слезами Хмельницкого, чтобы он отступился от черни: пусть воюют одни казаки, а мужики пашут землю. Казачество К. признавал (и в этом его отличие от таких крайних фанатиков польского шляхетства, как князь Иеремия Вишневецкий), но только как сословие, которое было бы покорным орудием государства. Будучи русским патриотом (например, в деле защиты православия легальными средствами, на сеймиках и сеймах), он в то же время и еще в большей степени был польским патриотом. Народность, в смысле этнографическом, для него не совпадала с национальностью: эту последнюю он понимал только в смысле государственном. Для деятельности подобных людей почва в то время была совсем неблагоприятная; вот почему, при всех своих политических дарованиях, К. не сделал ничего существенного для Польши, и в то же время жизнь его прошла бесследно для южнорусского народа. Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Наливайко

В начало страницы

Наливайко — известный казацкий предводитель конца XVI в., уроженец города Острога, где жила его семья и где старший брат его, Дамиан, был придворным священником у князя Константина Константиновича Острожского. Состоя на службе у последнего, Н. выступал против запорожцев и предводителя их, Криштофа Косинского; но насильственная смерть отца Н., погибшего от произвола владетеля местечка Гусятина, оттолкнула H. от шляхты и заставила его примкнуть к тому делу, которое защищали казаки. В 1894 г. он с казацким отрядом ходил под Килию и Тягинь (Бендеры), в следующем году совершил удачный набег на Венгрию. Потом, поселившись в Остроге, он сперва, пользуясь покровительством князя Острожского, совершал наезды на имения панов и духовных лиц, враждебных православию, а затем поднял открытое восстание. Ополчение Н. быстро увеличивалось: отовсюду собирались отряды русских хлопов, бежавших от притеснений господ. Н. напал на город Луцк, где были сторонники и слуги епископа Кирилла Терлецкого, наиболее видного деятеля унии. Истребляя шляхтичей, ксендзов и отщепенцев православия, Н. из Волыни двинулся в Белоруссию, где ограбил, между прочим, Могилев. Из Речицы Н. послал письмо к королю Сигизмунду III, с просьбой отвести казакам свободную землю между реками Бугом и Днестром ниже Брацлава, за что казаки обяжутся помогать Речи Посполитой в войнах с соседними странами. Восстание принимало опасные для королевства размеры. Король вынужден был вызвать войско из Молдавии и поручил коронному гетману Жолкевскому подавить мятеж, охвативший Белоруссию и южные воеводства. Н. ушел на юг, где поднялось также восстание под предводительством избранного нереестровыми казаками в гетманы Лободы, и под Трипольем он соединился с последним, причем главное начальство над казачьими силами перешло к Лободе. Ввиду того, что польские войска все усиливались, казакам пришлось отступить на левый берег Днепра. В мае 1596 г. они были осаждены неприятелем близ города Лубен, на урочище Солонице. Казаки оградились возами в четыре ряда и больше двух недель выдерживали осаду поляков, окруживших табор с трех сторон (с четвертой стороны было болото). Открылся недостаток в пище и воде, наступили внутренние раздоры; вскоре после того казаки решили предать Н. и других начальников Жолкевскому, думая тем спасти свою жизнь. Н. отправили в Варшаву, где ему отрубили голову. Предание о том, что Н. был сожжен живым в медном быке, по новейшим данным, оказывается вымыслом.

См. "Архив Юго-Западной России", ч. 3, т. I (исследование В. Антоновича), Костомаров, "Богдан Хмельницкий" (СПб., 1884); "Русская Старина", 1895, февраль (сообщение К. К.).

В начало страницы

Нечай Даниил

В начало страницы

Казацкий брацлавский полковник, современник Хмельницкого; заступался перед последним, после Зборовского договора (1649), за угнетенный простой народ. После возобновления войны в 1651 г. Н. выступил со своим полком против польского войска Потоцкого и Калиновского, стоявших под Баром. Со всех сторон стекался простой народ под знамена любимого полковника, к местечку Красному. Казаки были ночью окружены Калиновским. Н., хотя и представлялась к тому возможность, не хотел бежать и три дня боролся с превосходными силами неприятеля; он сам умер от ран, а отряд его погиб. Сохранились прекрасные народные малороссийские песни о Н., как идеале казака. Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Потемкии Григорий Александрович

В начало страницы

(кн.)- ок. 1739 - 91 - знаменитый деятель екатерининской эпохи; родился в селе Чижеве, близ Смоленска, рано потерял отца (мелкопоместного дворянина), воспитан матерью, впоследствии статс-дамой, в Москве, где посещал учебное заведение Литкеля в Немецкой слободе; с детства проявил любознательность и честолюбие; вступив в Московский университет, в июле 1757 г. в числе лучших 12 студентов представлен был имп. Елисавете, но затем заленился и был исключен из Университета "за нехождение". Еще в 1755 г. записанный в рейтары конной гвардии, П. при Петре III был вахмистром. Участие в государственном перевороте 28 июня 1762 г. (в чем состояло это участие - неизвестно) обратило на П. внимание имп. Екатерины II; он сделан был камер-юнкером и получил 400 душ крестьян. Биографические факты ближайших последующих годов известны лишь в общих чертах; относящиеся к этому времени анекдоты об отношениях П. к императрице и братьям Орловым, о желании его постричься и т. п. недостоверны. В 1763 г. П. сделался помощником обер-прокурора синода, не покидая военной службы; в 1768 г. он пожалован в камергеры и отчислен от конной гвардии, как состоящий при дворе. В комиссии 1767 г. он был опекуном депутатов от иноверцев, состоя в то же время и членом духовно-гражданской комиссии, но ничем себя здесь не заявил, и в 1769 г. отправился в турецкую войну "волонтиром" . Он отличился под Хотином, успешно участвовал в битвах при Фокшанах, Ларге и Кагуле, разбил турок у Ольты, сжег Цыбры, взяв в плен много турецких судов и т. д. В 1770 - 71 г. он был в СПб., где испросил позволение писать к императрице, но большого успеха не добился. В 1771 г. он был генерал-поручиком; императрица в это время уже переписывалась с ним и в собственноручном письме настаивала на том, чтобы он напрасно не рисковал жизнью. Через месяц после получении этого письма П. уже был в СПб., где вскоре сделан генерал-адъютантом, подполковником Преображенского полка, членом государственного совета и, по отзывам иностранных послов, стал "самым влиятельным лицом в России". Участие его в делах выразилось в это время в посылке подкреплений графу Румянцеву, в меньшем стеснении действий последнего, в мерах против Пугачева и в уничтожении Запорожской сечи. Несколько позже П. был назначен "главным командиром", генерал-губернатором Новороссийского края, возведен в графское достоинство и получил ряд отличий и из-за границы, где влияние его очень скоро стало известно: датский министр, напр., просил его содействовать сохранению дружбы России с Данией. В 1776 г. Иосиф II, по желанию императрицы, возвел П. в княжеское достоинство Священноримской империи. В декабре 1775 г. императрице был представлен Завадовский, после чего отношения ее к П. немного охладились, но продолжали быть дружественными; мало влияния на положение П. оказало и возвышение Ермолова, в 1785 г. За все это время имется масса фактов, свидетельствующих о той силе, которая находилась в руках П.: переписка его с императрицей не прекращается, наиболее важные государственные бумаги проходят через его руки, путешествия его обставлены "необычайными почестями", императрица часто делает ему ценные подарки. Как видно из докладов П., его особенно занимал вопрос о южных границах России и, в связи с этим, судьба Турции. В особой записке, поданной императрице, он начертал целый план, как овладеть Крымом; программа эта, начиная с 1776 г., была выполнена в действительности. Событиями в Оттоманской империи П. сильно интересовался и имел во многих местах Балканского п-ова своих агентов. Еще в 70-х годах им, по сообщению Герриса, выработан был "греческий проект", предполагавший уничтожить Турцию и возложить корону нового византийского царства на одного из внуков имп. Екатерины II. В военном деле П. провел некоторые рациональные реформы, особенно когда стал фельдмаршалом, в 1784 г.: он уничтожил пудру, косички и букли, ввел легкие сапоги и т. д.; есть, однако, отзывы, что небрежность П. привела дела военного ведомства в хаотическое состояние. Чрезвычайно важным делом П. было сооружение флота на Черном море; флот был построен очень спешно, частью нз негодного материала, но в последовавшую войну с Турцией оказал значительные услуги. Колонизаторская деятельность П. подвергалась многим нареканиям - и действительно, несмотря на громадные затраты, не достигла и отдаленного подобия того, что рисовал в своих письмах к императрице П.; тем не менее, беспристрастные свидетели - вроде К. П. Разумовского, в 1782 г. посетившего Новороссию, - не могли не удивляться достигнутому. Херсон, заложенный в 1778 г., является в это время уже значительным городом, Екатеринослав называется "лепоустроенным"; на месте прежней пустыни, служившей путем для набегов крымцев, через каждые 20 - 30 вер. находились деревни. Мысль об университете, консерватории и десятках фабрик в Екатеринославе так и осталась неосуществленной; не удалось П. и сразу создать нечто значительное из Николаева. Из огромного числа деловых бумаг и писем канцелярии П. видно, как многостороння и неусыпна была его деятельность по управлении южной Россией; но вместе с тем во всем чувствуется лихорадочная поспешность, самообольщение, хвастовство и стремление к чрезмерно трудным целям. Приглашение колонистов, закладка городов, разведение лесов и виноградников, поощрение шелководства, учреждение школ, фабрик, типографий, корабельных верфей - все это предпринималось чрезвычайно размашисто, в больших размерах, причем П. не щадил ни денег, ни труда, ни людей. Многое было начато и брошено; другое с самого начала оставалось на бумаге; осуществилась лишь самая ничтожная часть смелых проектов. В 1787 г. предпринято было знаменитое путешествие императрицы Екатерины на юг, которое обратилось в торжество П., со замечательным искусством сумевшего скрыть все слабые стороны действительности и выставить на вид блестящие свои успехи. Херсон, со своей крепостью, удивил даже иностранцев, а вид Севастопольского рейда с эскадрой в 15 больших и 20 мелких судов был самым эффектным зрелищем всего путешествия. При прощании с императрицей в Харькове П. получил название "Таврического". В 1787 г. началась война с Турцией, вызванная отчасти деятельностью П. Устроителю Новороссии пришлось взять на себя роль полководца. Недостаточная готовность войск сказалась с самого начала; П., на которого возлагались надежды, что он уничтожит Турцию, сильно пал духом и думал даже об уступках. Императрице, в письмах, приходилось неоднократно поддерживать его бодрость. Лишь после удачной защиты Кинбурна Суворовым П. стал действовать решительнее и осадил Очаков, который, однако, взят был лишь через год: осада велась неэнергично, много солдат погибло от болезней, стужи и нужды в необходимом. После взятия Очакова П. вернулся в СПб., всячески чествуемый по пути; в СПб. он получил щедрые награды и часто имел с императрицей беседы о внешней политике; он стоял в это время за уступчивость по отношению к Швеции и Пруссии. Вернувшись на театр войны, он позаботился о пополнении числа войск и медленно подвигался с главной массой войск к Днестру, не участвуя в операциях Репнина и Суворова. Осажденные им Бендеры сдались ему без кровопролития. В 1790 r. П. получил титул гетмана казацких екатеринославских и черноморских войск. Он жил в Яссах, окруженный азиатской роскошью и толпой раболепных прислужников, но не переставал переписываться с СПб. и с многочисленными своими агентами за границей; о продовольствии и укомплектовании армии он заботился как нельзя лучше. После новых успехов Суворова, в январе 1791 г., П. снова испросил позволение явиться в СПб. и в последний раз прибыл в столицу, где считал свое присутствие необходимым ввиду быстрого возвышения Зубова. Цели своей - удаления Зубова - ему не удалось достигнуть. Хотя императрица и уделяла ему все ту же долю участия в государственных делах, но личные отношения ее с П. изменились к худшему: по ее желанию П. должен был уехать из столицы, где он в 4 месяца истратил на пиршества и т. п. 850 тыс. рублей, выплаченных потом из кабинета. По возвращении в Яссы П. деятельно вел мирные переговоры, но болезнь помешала ему окончить их. 5 октября 1791 г., в степи, в 40 в. от Ясс, П., собиравшийся ехать в Николаев, умер от перемежающейся лихорадки. Похоронен он в Херсоне. Императрица была сильно поражена смертью П. Отзывы о П., после смерти, как и при жизни, были весьма различны. Одни называли его злым гением императрицы Екатерины, "князем тьмы" (ср. немецкий роман-памфлет 1794 г. "Pausalvin, Furst der Finsterniss, und seine Geliebte"), другие - в том числе сама императрица Екатерина - великим и гениальным человеком. Во всяком случае, это был самый недюжинный из екатерининских временщиков, несомненно способный администратор, деятельный и энергичный человек, избалованный, однако, побочными обстоятельствами, доставившими ему высокое положение, и поэтому лишенный равновесия и способности соразмерять свои желания с действительностью. Начинания его на юге России составляют несомненную его заслугу перед потомством. Созданные им города, особенно Екатеринослав, и теперь принадлежат к наиболее важным населенным пунктам нашего юга. Пороки П. - его женолюбие (связь даже с собственными племянницами), расточительность, пренебрежение к человеческой жизни - все это в значительной степени недостатки эпохи, когда он жил. Биография П. обильна анекдотическими рассказами сомнительной достоверности; большая часть их принадлежит памфлетисту Гельбигу, пометившему биографию П. в журнале "Minerva" (1797—1800). Панегирик П. напечатал племянник его, А. И. Самойлов ("Русск. Арх.", 1867). См. А. Г. Брикнер, "Потемкин" (СПб., 1891); А. М. Л., "Екатерининский временщик" ("Истор. Вест.", 1892, № 3). Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Радзивиллы

В начало страницы

"Литовский княжеский род. О происхождении Р. существует несколько легендарных сказаний; по некоторым известиям, род Р. происходит из высшего жреческого сословия языческой Литвы. Эти сказания, а также характерное окончание слова (однозвучные — Эрдивилл, Монтивилл и др.) свидетельствуют о глубокой древности рода. Первым исторически известным носителем фамилии Р. был Николай († 1466), принявший христианство и удержавший литовское языческое имя в качестве фамилии. В 1518 г. Р. (в лице князя Николая III, прозванного amor Poloniae) получили титул князей Римской империи, распространенный в 1547 г. на всю фамилию. Р. на всем протяжении истории Польши занимали очень высокое положение в государстве; владея громадными поместьями, они строили крепости, содержали регулярное войско и de facto пользовались правами удельных князей; по обычаю королевских семейств, они к одинаковым именам прибавляли порядковые обозначения с каким-нибудь эпитетом. Род Р. разделяется на три ветви: I) Р. — князья на Гониондзе и Меделях; ветвь эта в мужском поколении угасла в 1546 г. II) Р. — князья на Биржах и Дубинках; линия эта угасла в мужском поколении в 1669 г.; из нее происходила Варвара Р., жена короля Сигизмунда-Августа. III) Р. — князья на Несвиже и Ольске; впоследствии эта ветвь распалась на три линии, из которых старшая (Несвижская) угасла в мужском поколении в 1813 г. Важнейшие представители рода: Юрий (1480—1641) гетман польный литовский; остался победителем в 30 битвах, за что назван "геркулесом литовским". Николай Рыжий (Rudy, Rufus; 1512—1588), гетман великий литовский. В 1564 г. принял кальвинизм; как брат Варвары Р., был приближенным Сигизмунда-Августа, а после его смерти, занимая высшие должности, — почти неограниченным правителем государства. Крыштоф, или Христофор, Р. (1547—1603), гетман великий литовский; участник всех войн при Батории; за воинские таланты получил название Piorun (гром). Николай Черный (1515—1565) принял в 1553 г. кальвинизм и сделался ревностным сторонником этого учения, не щадя средств на его поддержку и распространение; в 1563 г. на собственный счет приказал напечатать в Бресте библию (так наз. Радзивилловская). Януш Р. (1612—55), гетман польный литовский, участвовал в войнах с казаками и Москвой. — Януш Р. († 1620), как кальвинист, не пользовался милостями короля. Обиженный опалой, стал деятельным участником рокоша Зебржидовского против Сигизмунда III; впоследствии примирился с королем, но в делах государственных участия не принимал. — Николай Крыштоф Р. (Христофор) Сиротка (1549—1616) — воспитан в кальвинизме, но поучениями Скарги обращен в католицизм; за ним последовали и младшие братья. Раненый под Полоцком в 1579 г., оставил службу и прослыл меценатом (покровительствовал Виленской академии). — Юрий Р. (1556—1600) — еп. Краковский. Обращенный стараниями иезуитов из кальвинизма в католицизм, поступил в орден и принял духовный сан. Он сделался послушным орудием в руках иезуитов, преследовал диссидентов, закрывал типографии кальвинистов, сожигал публично сочинения, несогласные с католичеством, и иногда прибегал даже к суровым мерам против отступников от католицизма. В 1584 г. получил звание кардинала; последние годы жизни провел в Риме. — Станислав Р. (1559—99), маршал великий литовский, участвовал в войнах Батория с Иваном Грозным. Напечатал: "Genadiusza Scholariusza Patryarchy Carogrodzkiego" и "О jednym, prawdziwym i najwyzszym w Ko??ielie swietym Chrystowym Pasterzu po grecku napisane a teraz na polskie prze?o?one" (Вильно 1586). — Альберт-Станислав Р. (1595—1656) — польский историк; с 1612 г. был послом от воеводства Волынского, с 1623 г. — канцлер великий литовский и староста виленский; пользовался милостями Сигизмунда III, но в то же время был непреклонным блюстителем привилегий Литвы и ее особности от короны. Как ревностный католик, старался вредить всем иноверцам. Произведения его: "De crutiatibus sginarum Christi" (Вильно, 1635); "Dyskurs nabo?ny z kilku s?ow wzi?ty o wysiawieniu N. P. Maryi" (Вильно, 1635; 4 изд. 1812); "Historia passionis Christi" (3 изд. Варш., 1655); важнейшие — "Pami?tniki rzeczy znaczniejszych, kt?re si? dzia?y w Polsce od smierci Zygmunta III to jest od r. 1632 do 1652" (польск. перевод Рачинского, Познань, 1839) и "Epitome rerum gestarum in Regno Poloniae regnantibus Sigismundo III et Wladislao IV" (перев. Котлубай, "Ateneum", 1848); латинские оригиналы этих произведений остаются в рукописи. Ульрих-Крыштоф Р. (1712—1769) — стихотворец. Напечатал: "S?owo nie w swojej przy?omno??i opisane" и "Opisanie zgrzyzot ludzkich we wszystkich stanach" (1741). Карл-Станислав Р. (1734—1790), названный, по его любимому присловью, "Пане-Коханку" — любимец шляхты, типичнейший образец польского удальца и юмориста. Содержал 10 тыс. регулярного войска; выступал противником партии Чарторыйских, от которой спасался в Турции; примкнул было к барской конфедерации и по сдаче Несвижа русским войскам эмигрировал за границу, но потом вернулся и был прощен Екатериной. Михаил Р. (1778—1850) — участвовал в войске Косцюшки, служил в польских легионах и получил чин генерала; после отказа Хлопицкого от диктатуры был некоторое время (январь 1831 г.) предводителем польской армии, но после гроховской битвы сложил с себя это звание. Антоний-Генрих Р. (1775—1833) с молодых лет жил при берлинском дворе, женат был на родственнице короля Фридриха-Вильгельма II; с 1815 г. — наместник вел. княж. Познанского; виолончелист и композитор (музыка к "Фаусту" Гете). Эдмунд Р. род. 1842 г., депутат рейхстага, написал: "Die kirchliche Autorit?t und das Moderne Bewusstsein" (1872) и "Die Wunder in Marpingen" (1877)." Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Сангушки

В начало страницы

литовско-русский княжеский род герба Погоня. О происхождении рода С. в польской генеалогической литературе существует несколько мнений: одни считают родоначальником его Любарта Гедиминовича, другие — Федора Ольгердовича. С XVII в. представители рода усвояли себе двойную фамилию — то Любартовичей-С., то Ольгердовичей-С. Всего правдоподобнее мнение Вольфа, который производит фамилию С. от испорченного слова Семен (Semko-Senko-Senkuszko-Senkguszko-Sanguszko) и считает родоначальником С. князя Федьковича († около 1455 г.). Сыновья его Александр († около 1491 г.) и Михаил († около 1511 г.) были родоначальниками двух линий этой фамилии: Коширско-Несухоижской и Ковельской. Первая линия угасла в 1653 г., вторая линия существует доселе. Несмотря на громадные земельные богатства, скопившиеся в руках С. (например, после угасших родов князей Острожских и Заславских), С. не играли большой роли в судьбах польско-литовского государства. Важнейшие представители рода: Роман С. (1537—1573) — воевода брацлавский, гетман литовский, известен подвигами в войнах против турок и татар и в войне за Инфлянты; был противником литовско-польской унии. Симеон-Самуил С. (+ 1638) — каштелян мстиславский, потом воевода минский и витебский, перешел в унию. Написал генеалогию рода С., которой пользовался Несецкий. После раздела Польши князья Иероним и Януш (сыновья великого гетмана литовского Павла-Франциска) поступили на русскую службу и получили чин генерал-поручика. Сын Иeронима, Евстафий (1768—1844), был полковником кинбурнского полка, но в 1812 г. поступил в войска Наполеона, за что имения его были отобраны в казну; впоследствии он получил прощение от императора Александра I, возвратившего ему поместья. Написал интересные воспоминания, изданный Шуйским ("Ksiecia Eustachego S. Pamiatnik", Краков, 1876; извлечение в статье В. И. Харкевича — "Мемуары кн. С.", "Исторический вестн.", 1898, август-сентябрь). Богатый семейный архив кн. С. издается на средства нынешнего владельца его, кн. Романа С., под заглавием: "Archiwum ksiazat S." (вышли пять томов). См. Wolff, "Kniaziowie litewsko-ruscy" (Варшава, 1895). Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь.

В начало страницы

Хмельницкий Зиновий Богдан

В начало страницы

Знаменитый гетман Малороссии, сын чигиринского сотника Михаила X. (см.). Род Хмельницких производили из люблинского воеводства, герба "Абданк". Впоследствии, когда Богдан X. приобрел историческую славу, его относили к роду Богданов, властвовавших в Молдавии в XV в. Родился X., вероятно, в конце XVI века. Первоначальное образование получил в Киево-братской школе; затем, по словам польских историков, учился у иезуитов в Ярославле Галицком и получил хорошее по тому времени образование. Кроме своего родного малорусского языка, он владел языками польским и латинским, а впоследствии научился еще языкам турецкому и французскому. Поступив в казацкое войско, X. участвовал в польско-турецкой войне 1620—21 г., во время которой, в битве под Цецорою, был убит его отец, а сам X. попал в плен и пробыл два года в Константинополе. Получив свободу, X. начал устраивать морские походы запорожцев на турецкие города. Известен поход в 1629 г., когда казаки побывали, под начальством X., под самым Константинополем и вернулись с богатой добычей. После долгого пребывания на Запорожье X. вернулся на родину в Чигирин, женился на Анне Сомковне и получил уряд сотника чигиринского. В последовавших затем восстаниях казаков против Польши между 1630 и 1638 гг. имя X. не встречается. Когда на польский престол вступил Владислав IV и началась война с Московским государством, X. воевал против русских и получил от короля золотую саблю за храбрость. Не один раз он входил в состав депутаций для представления сейму и королю жалоб на насилия, которым подвергались казаки. Когда, в 1645 г., король задумал без согласия сейма начать войну с Турцией, он доверил свой план, между прочим, и Богдану X. Есть известие, что последний побывал в это время во Франции, совещался с графом Брежи, назначенным на пост посланника в Польшу, и результатом этого совещания была посылка 2400 казаков во Францию, которые и участвовали в осаде Дюнкирхена принцем Конде. В 1646 г. король Владислав IV начал тайные переговоры с казацкими старшинами Ильяшем, Барабашем и ?. ? помощи в турецкой войне (X. в то время был войсковым писарем). Казаки должны были начать войну с Турцией, и за это получили от короля грамоту на восстановление своих прав. Но до войны дело не дошло: вербовка войск вызвала страшное волнение на сейме, и король принужден был отказаться от своих планов. Грамота короля осталась у казаков и, по одним известиям, хранилась в тайне у Ильяша, по другим — у Барабаша. Когда король потерпел неудачу на сейме, X., путем хитрости, выманил королевскую привилегию у Барабаша или у Ильяша и задумал воспользоваться ею для отстаивания казацких прав. В это же время случай из личной жизни X. резко изменил его образ действий относительно польского правительства, заставив его поднять малорусский народ и стать во главе этого восстания, подготовленного всей политикой польского государства относительно казачества и, вообще, русского православного населения в пределах Речи Посполитой (см. Малороссия). У X. был небольшой хутор Субботово, близ Чигирина. Воспользовавшись его отсутствием, польский подстароста Чаплинский, ненавидевший X., напал на его хутор, разграбил его, увез женщину, с которой X. жил по смерти своей первой жены Анны Сомковны, обвенчался с ней по католическому обряду и высек одного из сыновей X. так сильно, что тот вскоре умер. X. начал было искать возмездия на суде, но там ему ответили только насмешкой. Тогда он обратился к королю, который, чувствуя себя бессильным помочь X., высказал, как говорили, удивление, что казаки, имея оружие в руках, не защищают сами своих прав. Возвратившись ни с чем из Варшавы, X. решил прибегнуть к оружию. Он тайно собрал казаков и сумел так возбудить их, что они провозгласили его гетманом и просили X. лично, а не через послов вести переговоры с татарами, чтобы склонить их к союзу с казаками. От гетманства X. отказался, но последнюю просьбу казаков решил исполнить. Один из участников тайного собрания, Роман Пешта, донес о замыслах Х. коронному гетману Потоцкому, который отдал приказ арестовать X. Вскоре, однако, X. удалось бежать. 11 дек. 1647 г. он вместе со своим сыном Тимофеем прибыл в Запорожскую Сечь, а оттуда направился в Крым, где царствовал в то время Ислам-Гирей. Хан принял X. ласково, но относительно войны с Польшей дал ответ нерешительный, хотя перекопскому мурзе Туган-бею и приказано было идти с X., не объявляя формально войны Польше. 18 апр. 1648 г. X. прибыл в Сечь и изложил результаты своей поездки в Крым. Народ на Сечи принял его с энтузиазмом и избрал старшим войска запорожского. Гетманом X. стал называться только в позднее. 22 апреля X. выступил из Запорожья; за ним, на некотором расстоянии шел Туган-бей с татарами. Обошедши крепость Кодак, где сидел польский гарнизон, X. направился к устью реки Тясмина и остановился лагерем на притоке Желты-Воды, впадающем в Тясмин (в нынешнем Александрийском у. Херсонской губ.). Несколько времени спустя подошли туда и поляки, под начальством молодого Степана Потоцкого. 6 мая казаки бросились на польский обоз; поляки защищались храбро, но казаки отрезали их от воды, и поляки должны были откупиться, выдав казакам пушки. За это полякам был клятвенно обещан свободный пропуск в Польшу; но когда они стали отступать и 8 мая дошли до яра, называвшегося Княжескими Байраками, на них неожиданно напал Туган-бей с татарами. Поражение поляков, вследствие неожиданности нападения, было ужасно. Потоцкий был смертельно ранен, другие начальники взяты в плен и отправлены пленниками в Чигирин. X. двинулся к Корсуну (в нын. Киевской губ.), где стояло польское войско, под начальством Калиновского и Николая Потоцкого. 15 мая X. подошел к Корсуну почти в то самое время, когда польские полководцы получили известие о поражении поляков при Желтых Водах и не знали еще, что предпринять. X. подослал к полякам казака Микиту Галагана, который, отдавшись в плен, предложил себя полякам в проводники, завел их в лесную чащу и дал X. возможность без труда истребить польский отряд. Потоцкий и Калиновский были взяты в плен и отданы, в виде вознаграждения, Туган-бею. Победы X. при Желтых Водах и под Корсуном вызвали всеобщее восстание малорусского народа против поляков. Крестьяне и горожане бросали свои жилища, организовали отряды и старались со всей жестокостью отомстить полякам и евреям за притеснения, которые они от них за последнее время претерпели. Действия X. отличались, однако, крайней нерешительностью, много повредившей казацкому делу. X. выступил против Польши первоначально по чисто личным побуждениям, желая отомстить за нанесенное ему оскорбление. Ходом событий он был поставлен во главе громадного народного движения, результатов которого не мог предвидеть. Увлекаемый этими событиями, он порой как будто хотел остановиться. Не он руководил движением казачества: оно коренилось глубоко в народной жизни и, прорвавшись наружу, росло и расширялось до тех пор, пока были напряжены нервы народа. Народное казацкое движение выдвинуло из своей среды целый ряд вождей мелких отрядов. Они-то собственно и составляли душу движения; за ними вынужден был идти X. Когда пришло письмо Адама Киселя (см. соотв. статью), обещавшего свое посредничество для примирения казаков с польским государством, X. собрал раду, на которой, говорят, было около 70 т. человек, и получил ее согласие на приглашение Киселя для переговоров; но перемирие заключено не было вследствие враждебного к полякам настроения казацкой массы. На жестокости казацких предводителей, действовавших вполне независимо один от другого и от X., поляки отвечали такими же жестокостями; в этом отношении особенно отличался князь Иеремия Корибут-Вишневецкий. Послав послов в Варшаву, X. медленно подвигался вперед, прошел Белую Церковь и, хотя был убежден, что из переговоров с поляками ничего не выйдет, все-таки активного участия в народном восстании не принимал. В это как раз время он сыграл свою свадьбу с Чаплинской — вероятно, той самой, которая когда-то была у него выкрадена из Субботова. Сейм, между тем, постановил готовиться к войне с казаками. К казакам были, правда, посланы уполномоченные для переговоров, но они должны были предъявить такие требования, на которые казаки никогда не согласились бы (выдача оружия, взятого у поляков, выдача предводителей казацких отрядов, удаление татар). Рада, на которой были прочитаны эти условия, была сильно раздражена против Богдана X. за его медленность и за переговоры. Уступая раде, X. стал двигаться вперед на Волынь, дошел до Случи, направляясь к Староконстантинову, но в то же время вел переговоры с Адамом Киселем о мире. Костомаров и некоторые другие исследователи считают это хитрой политикой, но вернее видеть здесь просто желание заключить мир с поляками. Предводители польского ополчения — князь Заславский, Конецпольский и Остророг — не были ни талантливы, ни энергичны. X. прозвал Заславского за изнеженность перыною, Конецпольского за молодость — дытыною, а Остророга за ученость — латыною. Они подошли к Пиляве (близ Староконстантинова), где стоял X., но никаких решительных мер не предпринимали, как на том ни настаивал Вишневецкий. Это дало возможность Богдану усилиться; к нему стали сходиться предводители отдельных отрядов. Польское войско не мешало им. До 20-го сентября X. ничего не предпринимал, поджидая прихода татарского отряда. Пришло 4000 чел. Богдан X. подослал к полякам попа, который, когда его взяли в плен, передал полякам, что пришло 40 тыс. крымцев, и этим навел на поляков панический страх. 21 сентября началось сражение, поляки не устояли и побежали. Наутро казаки нашли пустой лагерь и овладели богатой добычей. Неприятеля не преследовали. X. занял Староконстантинов, потом Збараж (в Галиции). Созвав раду, он стал проводить мысль, что пора вернуться домой отдохнуть. Рада предложила ему гетманство, но X. отверг его, заявив, что он примет это звание только от короля. Это показывает, что X. не признавал за радой казацкой права избирать гетмана и все еще считал себя подвластным польскому королю. Прекратить войну и возвратиться домой рада не согласилась. Решено было идти на Варшаву и разорить Польшу. Подчиняясь этому решению, X. снова сталь хитрить по отношению к своим. Он направился ко Львову, который на требование выдать евреев ответил отказом и был разграблен. От Львова X. двинулся к Замостью, но медлил с приступом. Снова среди предводителей казацких отрядов явилось недовольство его медленностью. Главная же причина заключалась в выжидании результатов выборного сейма, который в то время заседал в Варшаве. X. отправил туда послов с просьбой прислать комиссаров для переговоров о мире и с поручением заявить, что если будет избран на польский престол Ян-Казимир, X. покорится ему. Когда был избран Ян-Казимир, X. немедленно снял осаду и отступил от Замостья. Татары и казаки были поражены таким отступлением. В оправдание свое X. ссылался на то, что он подданный и слуга короля и должен повиноваться его повелениям. В первых числах января 1649 г. X. въехал в Киев, где его встретили торжественно. Из Киева X. отправился в Переяслав. Слава его разнеслась далеко за пределы Украины. К нему приходили послы от крымского хана, турецкого султана, молдавского господаря, седмиградского князя и даже от московского царя Алексея Михайловича, с предложением дружбы. Пришли послы и от поляков, с Адамом Киселем во главе, и принесли X. королевскую грамоту на гетманство. X. созвал раду в Переяславле, принял гетманское достоинство и благодарил короля. Это вызвало большое неудовольствие среди старшины, за которой следовали и простые казаки, громко выражавшие свою ненависть к Польше. Ввиду такого настроения X. в своих переговорах с комиссарами вел себя довольно уклончиво и нерешительно. Комиссары удалились, не выработав никаких условий примирения. Война, впрочем, не прекращалась и после отступления X. от Замостья, особенно на Волыни, где отдельные казацкие отряды (загоны) продолжали непрерывно партизанскую борьбу с поляками. Сейм, собравшийся в Кракове в январе 1649 г., еще до возвращения комиссаров из Переяславля, постановил собирать ополчение. Весной польские войска стали стягиваться на Волынь. X. разослал по Украине универсалы, призывая всех на защиту родины. Летопись Самовидца, современная этим событиям, довольно картинно изображает, как все, стар и млад, горожане и селяне, бросали свои жилища и занятия, вооружались чем попало, брили бороды и шли в казаки. Образовано было 24 полка (под этим именем разумелось не известное количество лиц, а известная территория южно-русской земли). Войско было устроено по старинной системе, выработанной казачеством еще в Сечи Запорожской. X. выступил из Чигирина, но двигался вперед чрезвычайно медленно, поджидая прибытия крымского хана Ислам-Гирея, с которым он и соединился на Черном Шляху, за Животовым. После этого X. с татарами подступил к Збаражу, где осадил польское войско. Осада продолжалась больше месяца (в июле 1649 г.). В польском лагере начался голод и повальные болезни. На помощь осажденным выступил сам король Ян-Казимир, во главе двадцатитысячного отряда. Папа прислал королю освященное на престоле св. Петра в Риме знамя и меч для истребления схизматиков, т. е. казаков. Близ Зборова, 5 августа, произошла битва, в первый день оставшаяся нерешенной. Поляки отступили и окопались рвом. На другой день началась ужасная резня. Казаки врывались уже в лагерь. Плен короля, казалось, был неизбежен, но X. остановил битву, и король, таким образом, был спасен. Самовидец объясняет этот поступок X. тем, что он не хотел, чтобы басурманам достался в плен христианский король. Когда утихло сражение, казаки и татары отступили; хан Ислам-Гирей первый вступил в переговор с королем, а затем его примеру последовал и X., сделав большую ошибку тем, что допустил хана первым заключить договор с поляками. Теперь хан уже перестал быть союзником казаков и в качестве союзника Польши требовал от казаков повиновения польскому правительству. Этим он как бы мстил X. за то, что тот не дал ему взять в плен Яна-Казимира. X. принужден был сделать огромные уступки, и Зборовский договор являлся ни чем иным, как утверждением прежних, старинных прав малорусского казачества. Осуществить его на самом деле было чрезвычайно трудно. Когда X. осенью 1649 г. занялся составлением казацкого реестра, оказалось, что количество его войска превышало установленные договором 40 тысяч. Остальные должны были возвратиться в первоначальное положение, т. е. снова сделаться крестьянами. Это вызвало большое недовольство в народе. Волнения усилились, когда польские паны стали возвращаться в свои имения и требовать от крестьян прежних обязательных отношений. Крестьяне восставали против панов и изгоняли их. Х., решившийся твердо держаться зборовского договора, рассылал универсалы, требуя от крестьян повиновения помещикам, угрожая ослушникам казнью. Паны с толпами вооруженных слуг разыскивали и бесчеловечно наказывали зачинщиков мятежа. Это вызывало крестьян на новые жестокости. Богдан X. вешал, сажал на кол виновных по жалобам помещиков и, вообще, старался не нарушать основных статей договора. Между тем поляки вовсе не придавали серьезного значения Зборовскому договору. Когда киевский митрополит Сильвестр Коссов отправился в Варшаву, чтобы принять участие в заседаниях сейма, католическое духовенство стало протестовать против этого, и митрополит принужден был уехать из Варшавы. Польские военачальники, не стесняясь, переходили черту, за которой начиналась казацкая земля. Потоцкий, напр., незадолго перед тем освободившийся от татарского плена, расположился в Подолии и занялся истреблением крестьянских шаек (так назыв. "левенцов"), причем поражал всех своей жестокостью. Когда в ноябре 1650 г. в Варшаву приехали казацкие послы и потребовали уничтожения унии во всех русских областях и запрещения панам производить насилия над крестьянами, требования эти вызвали бурю на сейме. Несмотря на все усилия короля, Зборовский договор не был утвержден; решено было возобновить войну с казаками. Неприязненные действия начались с обеих сторон в февр. 1651 г. в Подолии. Митрополит киевский Сильвестр Коссов, происходивший из шляхетского сословия, был против войны, но митрополит коринфский Иоасаф, приехавший из Греции, побуждал гетмана к войне и препоясал его мечом, освященным на гробе Господнем в Иерусалиме. Прислал грамоту и константинопольский патриарх, одобрявший войну против врагов православия. Афонские монахи, ходившие по Украине, немало содействовали восстанию казачества. Положение X. было довольно затруднительное. Его популярность была значительно подорвана. Народ был недоволен союзом гетмана с татарами, так как не доверял последним и много терпел от своеволия. Между тем, X. не считал возможным обойтись без помощи татар. Он отправил полковника Ждановича в Константинополь и склонил на свою сторону султана, который приказал крымскому хану всеми силами помогать X., как вассалу турецкой империи. Татары повиновались, но эта помощь, как недобровольная, не могла быть прочной. Весной 1651 г. X. двинулся, к Збаражу и долго простоял там, поджидая крымского хана и тем давая полякам возможность собраться с силами. Только 8 июня хан соединился с казаками. Польское войско в это время стояло лагерем на обширном поле под Берестечком (местечко в нынешнем Дубенском уезде Волынской губ.). Туда направился и X., которому в это самое время пришлось пережить тяжелую семейную драму. Его жена была уличена в супружеской неверности, и гетман распорядился повесить ее, вместе с ее любовником. Источники говорят, что после этой жестокой расправы гетман впал в тоску. 19 июня 1651 года казацкое войско сошлось с польским под Берестечком. На другой день поляки начали сражение. Как раз в разгар его крымский хан вдруг обратился в бегство. X. бросился за ханом, чтобы убедить его воротиться. Хан не только не вернулся, но и задержал у себя X. На место X. был избран начальником полковник Джеджалий, долго отказывавшийся от этого звания, зная, как не любил Богдан X., когда кто-нибудь вместо него принимал на себя начальство. Джеджалий некоторое время отбивался от поляков, но, видя войско в крайнем затруднении, решился вступить в переговоры о перемирии. Переговоры остались без успеха. Недовольное войско сменило Джеджалия и вручило начальство винницкому полковнику Ивану Богуну. Начали подозревать Х. в измене; коринфскому митрополиту Иоасафу нелегко было уверить казаков, что X. ушел для их же пользы и скоро вернется. Лагерь казаков в это время был расположен возле р. Пляшовой; с трех сторон он был укреплен окопами, а с четвертой к нему примыкало непроходимое болото. Десять дней выдерживали здесь осаду казаки и мужественно отбивались от поляков. Наконец, старшина решилась уйти из лагеря, чтобы избежать опасности быть выданной полякам (о чем шла речь среди казаков). Через болото стали строить плотины, под предлогом доступа к пастбищам на противоположной стороне рек. В ночь на 29 июня Богун со старшиною начал переправу через болото. Когда на другое утро чернь узнала, что в лагере не осталось ни одного полковника, поднялось страшное смятение. Обезумевшая от страха чернь, видя себя оставленной на произвол судьбы, в беспорядке бросились на плотины; они не выдержали и в трясине погибло много людей. Сообразив в чем дело, поляки бросились на казацкий табор и стали истреблять тех, которые не успели убежать и не потонули в болоте. Польское войско двинулось на Украину, опустошая все на пути и давая полную волю чувству мести. К этому времени, в конце июля, X., пробыв около месяца в плену у крымского хана, прибыл в мст. Паволочь. Сюда стали к нему сходиться полковники с остатками своих отрядов. Все были в унынии. Народ относился к X. с крайним недоверием и всю вину за берестечское поражение сваливал на него. X. собрал раду на Масловом-Броде на р. Русаве (теперь мст. Масловка, Каневского у. Киевской губ.) и так сумел подействовать на казаков своим спокойным, веселым настроением, что недоверие к нему исчезло, и казаки вновь стали сходиться под его начальство. В это время X. женился на Анне, сестре Золотаженка, который потом был поставлен корсунским полковником (см. соотв. статью). Началась жестокая партизанская война с поляками: жители жгли собственные дома, истребляли припасы, портили дороги, чтобы сделать невозможным дальнейшее движение поляков вглубь Украины. С пленными поляками казаки и крестьяне обращались до крайности жестоко. Кроме главного польского войска, на Украину двигался и литовский гетман Радзивил (см. соотв. статью). Он разбил черниговского полковника Небабу, взял Любеч, Чернигов и подступил к Киеву. Жители сами сожгли город, так как думали произвести этим замешательство в литовском войске. Это не помогло: 6 авг. Радзивил вступил в Киев, а затем польско-литовские предводители сошлись под Белой Церковью. X. решился вступить в мирные переговоры, шедшие медленно, пока их не ускорило моровое поветрие. 17 сентября 1651 г. заключен был так называемый белоцерковский договор (см. соотв. статью), очень невыгодный для казаков. Народ упрекал X. в том, что он заботится только о своих выгодах и о выгодах старшины, о народе же совсем и не думает. Переселение в пределы Московского государства приняло характер массового движения. X. старался задержать его, но безуспешно. Белоцерковский договор был скоро нарушен поляками. Сын X. Тимофей весной 1652 г. отправился с войском в Молдавию, чтобы жениться на дочери молдавского господаря. Польский гетман Калиновский загородил ему дорогу. Около мст. Ладыжина (в теперешнем Ольгопольском уезде Подольской губ.), при урочище Батоге, 22 мая произошла битва, в которой 20-ти тысячное польское войско погибло, а Калиновский был убит. Это послужило сигналом для повсеместного изгнания из Малороссии польских жолнеров и помещиков. До открытой войны, впрочем, дело не дошло, так как сейм отказал королю в созыве посполитного рушения. X. давно уже убедился, что Украина не может бороться, одними своими силами. Он завел сношения со Швецией, Турцией и Россией. Еще 19 февраля 1651 г. земский собор в Москве обсуждал вопрос о том, какой ответ дать X., который тогда уже просил царя принять его под свою власть; но собор, по-видимому, не пришел к определенному решению. До нас дошло только мнение духовенства, которое предоставляло окончательное решение воле царя. Царь послал в Польшу боярина Репнина Оболенского, обещая забыть некоторые нарушения со стороны поляков мирного договора, если Польша помирится с Богданом X. на началах Зборовского договора. Посольство это не имело успеха. Весной 1653 г. польский отряд, под начальством Чарнецкого, стал опустошать Подолию. X., в союзе с татарами, двинулся против него и встретился с ним под мст. Жванцем (нын. Каменецкого уезда), на берегу р. Днестра. Положение поляков вследствие холодов и недостатка продовольствия было тяжелое; они принуждены были заключить довольно унизительный мир с крымским ханом, чтобы только разорвать союз его с X. После этого татары, с королевского позволения, стали опустошать Украину. При таких обстоятельствах X. снова обратился в Москву и стал настойчиво просить царя о принятии его в подданство. 1 октября 1653 г. был созван земский собор, на котором вопрос о принятии Богдана X. с войском запорожским в московское подданство был решен в утвердительном смысле. 8 янв. 1654 г, в г. Переяславле (нын. Полтавской губ.) была собрана рада, на которой, после речи Хмельницкого, указывавшего на необходимость для Малороссии выбрать кого-нибудь из четырех государей: султана турецкого, хана крымского, короля польского или царя московского и отдаться в его подданство, народ закричал: "Волим (т. е. желаем) под царя московского"! Прочитаны были договорные статьи, на основании которых Малороссия соединялась с Россией, и затем народ был приведен к присяге. Старшина присягнула с неохотой: она мечтала о самостоятельности Малороссии. Неохотно присягнули также митрополит и духовенство. В Москву были посланы послы от войска запорожского Зарудный и Тетеря, которые, после долгих совещаний с боярами, добились утверждения договорных пунктов, на которых Малороссия соединилась с Россией (см. Россия). Вслед за присоединением Малороссии началась война России с Польшей. Весной 1654 г. царь Алексей Михайлович двинулся в Литву; с севера открыл против Польши военные действия шведский король Карл X. Казалось, Польша находится на краю гибели. Король Ян-Казимир завел сношения с X., но последний не соглашался ни на какие переговоры пока не будет признана со стороны Польши полная самостоятельность всех древнерусских областей. Тогда Ян-Казимир обратился к царю Алексею Михаиловичу, который в 1656 г., без соглашения с Х., заключил мир с поляками. Планы X. рухнули. Некоторое время он все еще не оставлял надежды привести их в исполнение и в начале 1657 г. заключил с этой целью союзный договор со шведским королем Карлом ? и седмиградским князем Юрием Ракочи. Согласно этому договору, X. послал на помощь союзникам против Польши 12 тыс. казаков. Поляки известили об этом Москву, откуда были посланы к гетману послы. Они застали X. уже больным, но добились свидания и набросились на него с упреками. По их настоянию, гетман принужден был отозвать отряд, посланный на помощь союзникам. Месяца два спустя X. велел созвать в Чигирине раду для выбора ему преемника. В угоду старому гетману рада избрала несовершеннолетнего его сына Юрия. Определение дня смерти Богдана X. долго вызывало разногласие. Теперь установлено, что он умер 27 июля 1657 г. от апоплексии, пролежав пять дней без языка; похоронен в с. Субботове (нын. Чигиринского у.), в построенной им самим каменной церкви, существующей до настоящего времени. В 1664 г. польский воевода Чарнецкий сжег Субботово и велел выкопать прах X. и выбросить его на поругание из могилы.

См. H. И. Костомаров, "Богдан X." (3 т., СПб., 1884, изд. 4-е; здесь же указан очень полный список источников, относящихся к эпохе X.); Ор. И. Левицкий, "Богдан X.", биографический очерк (в издании проф. В. А. Беца: "Исторические деятели Юго-зап. России в биографиях и портретах", вып. 1-й, Киев, 1883); "Записки наукового товариства имени Шевченка" (т. ХХШ и XXIV и след.).

Статья Я. Василенко. "Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь."

В начало страницы

Чарторыйские

В начало страницы

или Чарторижские, Чарторыжские — знаменитый княжеский род в Литовском, затем в Литовско-польском государстве, получивший фамилию от названия родового владения Чарторыйск (над рекою Стырь). Происхождение рода в точности неизвестно. В грамоте, которую пожаловал будто бы Ч. король Владислав III, они называются братьями или родственниками (consanguinei) короля. Основываясь на этой грамоте, польские геральдики (Папроцкий, Окольский, Коялович, Несецкий и др.) выводили род Ч. от Любарта, Корыгелла или Константина, сыновей вел. князя литовского Ольгерда. В настоящее время достоверность упомянутой грамоты подвергнута сильному сомнению; исследователи склоняются к мнению, что Ч. русского происхождения. Первый Ч., существование которого засвидетельствовано несомненно историей, был князь Василий, живший в первой половине XV в. Сыновья его Иван, Александр и Михаил принимали участие в заговоре на жизнь великого князя Сигизмунда, который и пал от их руки в 1440 г. Они и потомки их занимали выдающиеся должности в Литовско-русском государстве и играли немаловажную роль в судьбах своей родины. Александр Федорович Ч. († 1571 г.), волынский воевода, и его брат Иван немало содействовали заключению люблинской унии. Сын последнего, Юрий († 1622 г.), перешел из православия в католичество и был ревностным поборником этого вероисповедания, оказывая сильное покровительство иезуитам. После его сына Николая-Юрия († 1622) род Ч. разделился на две линии: клеванскую, старшую, существующую и до сих пор, и корецкую, младшую, прекратившуюся в 1810 г. В XVIII в. Ч. приобрели столь могущественное положение в Речи Посполитой, что от них стала зависть ее судьба. При короле Августе III (1735 — 63) образовались две политических партии, соперничавших между собою из-за власти в государстве. Во главе первой стояли Ч. — Фридрих-Михаил, подканцлер, потом канцлер литовский, и брат его Август-Александр, — во главе второй — Потоцкие. Вожди обеих партий сознавали необходимость реформы в строе Речи Посполитой и вместе с тем понимали, что осуществить эту реформу возможно только при помощи иностранных держав. Партия Ч. (так называемая фамилия), пользовавшаяся расположением королевского двора, искала поддержки в России, Австрии и Англии, Потоцкие же, враждебные двору, опирались на шляхту и обращались за помощью к Франции, Турции и Швеции. Ожесточенная борьба между париями еще более усиливала анархию в стране, и реформаторские стремления не имели никакого успеха. Только после смерти Августа III, во время бескоролевья 1763 — 64 г., Ч. удалось отчасти осуществить проект реформ. Ч. не потеряли своего первенствующего положения и в дальнейшей истории Польши. Князья Ч. обладали богатейшею библиотекою, которая была известна еще в XVII в. и помещалась в Пулавах (ныне Новая Александрия, Люблинской губ.). Пополненная в начале XIX в. Адамом Ч., она вмещала до 15000 томов; после приобретения библиотеки Фаддея Чацкого число томов, касающихся Польши, возросло до 9000, а число рукописей до 1558. В 1824 г. сочинений общего содержания в ней было 22110, а посвященных Польше — 16818. В 1831 г. библиотека, равно как и часть фамильного архива Ч., перешли в архив генерального штаба и Имп. публичную библиотеку; немало из нее было перевезено в Париж и в Галицию. "Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. Энциклопедический Словарь."

В начало страницы

ДАЛЕЕ К 2-й ЧАСТИ
Используются технологии uCoz